текст содержит фрагменты на калмыцком, правила чтения тут

Этноним «керят» (керет, кереит), который, по мнению большинства исследователей, связан с культом ворона как предка-тотема, имеет древнее происхождение [Авляев 1994: 74]. Появление кереитов на исторической арене многие специалисты связывают с монгольской конфедерацией цзубу, сложившейся в IX в. По их мнению, кереиты являлись центральной или северной группой союза цзубу [см.: Хойт 2008: 16-17]. Первое упоминание о них в письменных источниках обычно относят к началу XI в., когда кереиты во главе с ханом приняли христианство несторианского толка от мервского митрополита [Авляев 1984: 31]. Самым известным из кереитских ханов является Тогорил (Тогрул), которому китайцы даровали титул «вана» (и потому его именовали Ван-хан). Он был андой (побратимом) Есугэй-багатура – отца Тэмуджина. Действуя в союзе с Чингис-ханом в последней четверти XII – начале XIII вв., Тогорил разгромил многих соперников. Однако в 1203 г. они рассорились и вступили в междоусобный конфликт, который завершился поражением кереитов [Сокровенное сказание 1990; Рашид-ад-Дин 1952].
Кереитское ханство имело в своем составе несколько племен (тубекены, олон-дунхаиты, джиркины, сакаиты и др.), которые могли посылать достаточно крупные силы (до 4 туменов). Например, тубекенов в «Тайной истории монголов» называли не иначе, как тумен-тубекены [Сокровенное сказание 1990: § 170, 187]. В 1203 г. тубекенов, олон-дунхаитов, джиркинов разделили между победителями; остальных, по всей видимости, влили в состав империи в прежнем составе, как, например, племя (irke) Джаха-ганбу. Любопытно отметить, что при описании кереитских войск в битве при Хара-Калджит-элете указана «тысяча турхаудов» [Сокровенное сказание 1990: § 170, 171], но об их дальнейшей судьбе нет никаких упоминаний.
В последующем кереиты были расселены практически по всей Монгольской империи, сведения о них отмечаются почти во всех письменных памятниках. Следы их пребывания можно найти во многих народах Великой степи от Китая до Каспия. Впрочем, интересующихся этим вопросом мы отсылаем к работе С.К. Хойта, в которой суммированы все основные сведения о кереитах в литературе [Хойт 2008], а в данной работе рассмотрим основные контуры этнической истории керятов в составе торгутских улусов Калмыцкого ханства.
Первые упоминания о торгутах, имеющих кереитское происхождение, появляются в XV веке, о чем однозначно свидетельствуют все калмыцкие и монгольские исторические памятники XVII – XIX вв. Летопись «Шара туджи» прямо называет торгутский омок – Хэрэит [Шара туджи 1957: 168]. Большинство сохранившихся генеалогических сочинений: «Шара туджи», «Илэтхэл шастир», «Сказание об ойратах» Габан Шараба (XVIII в.), «Сказание о дербен-ойратах» Батур Убаши Тюменя (XIX в.) и другие возводят род торгутских нойонов именно к кереитскому Он-хану (Ван-хану). Правда, между Ван-ханом и первым достоверно известным торгутским нойоном Мерген-Эркету (в разных хрониках его имя пишется также Kivang, Хийбэнг, Казбанг, Цалак Турген) есть пробел почти в 240 с лишним лет, который достоверно заполнить не удается. Указанных в «Илэтхэл шастир» Арслана и Амугуланга (деда и отца Хийбэнга и соответственно якобы сына и внука Ван-хана) для этого явно недостаточно, не говоря уже о том, что в истории формирования империи Чингис-хана Арслан – сын Ван-хана нигде не фиксируется. Очевидно, что Тогорил Ван-хан и полумифический Ван-хан – основатель рода торгутских нойонов – это разные личности [см.: Санчиров 1996: 39]. Ведь указанное имя (вернее, прозвище) происходит от китайского титула «ван» («князь») и могло использоваться разными людьми.
Появление торгутов на исторической арене связано с периодом ойратской гегемонии при Тогон-тайше и Эсэн-хане. Именно при Тогоне торгуты вошли в союз дербен-ойратов, сформировав в нем самостоятельный омок, о чем свидетельствуют обнаруженные у синьцзянских торгутов и опубликованные в 1980-х гг. ойратские историко-генеалогические сочинения [см. Санчиров 1996: 39-41]. Синьцзянский ученый Алтан-Оргил даже выдвинул предположение о дате присоединения: «Тогон-тайши в 1424 г. … одержал победу над торгутским Амугулангом и установил над ними свою власть» [цит. по: Санчиров 1996: 33]. Впрочем, ойратские генеалогические сочинения, как опубликованные ранее, так и найденные недавно, относят вхождение торгутов в состав ойратов в период правления сына Амугуланга – Мерген-Эркету [см., напр., Лунный свет 2003: 136]. От его сына Сусуя (Сусэй, другое имя – Буяни Тешункчи или Теткукчи) преемственность поколений торгутских нойонов в генеалогических сочинениях фиксируется без особых разночтений: Сусуй -> Баяр (Баджар) -> Менге (Менгей, Магачи-Мунхэ или Магачи-Манхи) -> Буйго-Орлёг (В русских источниках имя «Єрлєг» (витязь) пишут по-разному Орлюк, Урлюк и т.д. Здесь предлагается написание, более близкое к оригиналу в фонетическом отношении) -> Зулзуган-Орлёг -> Хо-Орлёг. При последнем торгуты перешли на территорию России.
В «Сказаниях» Габан-Шараба и Батур-Убаши Тюменя есть упоминания о том, Менге (внук Мерген-Эркету) имел девять сыновей. По всей видимости, при нем произошел раздел улуса – основная часть торгутов осталась под властью старшего сына Буйго-Орлёга, но его брат Онхон Чабчачи получил отдельную долю, а остальные семь сыновей образовали род «махачин керятов» [Лунный свет 2003: 85, 136]. По всей видимости, с этого времени торгуты оказались разделенными на две крупные группировки. Возможно, что также существовали и более мелкие улусы. К сожалению, иных сведений о торгутах в XV–XVI вв., кроме генеалогических, практически не сохранилось. Известно лишь, что когда в 1562 г. ордосский Хутухтай Сэцэн-хунтайджи напал на торгутов, они кочевали в верховьях Иртыша.
В последней четверти XVI в. положение торгутов, как и всего союза дербен-ойратов, было крайне тяжелым из-за сложившейся политической и экономической ситуации. Часть ойратов, в том числе и обе крупные группировки торгутов, откочевали на территорию России и дали первые шерти русским воеводам. Лидером одной из них являлся тайша Хо-Орлёг, лидером другой – его дядя Эзене (сын Онхона Чабчачи), а затем его сын – Тэнэс Мерген Темене [Лунный свет 2003: 86-87, 138]. В последующем оба объединения стали смещаться на запад, к Яику. В начале 1630-х гг. группировка Хо-Орлёга вышла в район Нижнего Поволжья и осела в этом районе. Позднее, на базе этого объединения, к которым присоединились небольшие группы дербетов, хошутов и зюнгаров, сложилось Калмыцкое ханство. Путь другой группировки был более извилистым. В 1630 г. группировка Чокура, в которую входили торгуты Тэнэс Мерген Темене, была наголову разгромлена на Яике Далай-Баатром и Гуши (будущим Номин-ханом). С этого времени Тэнэс Мерген Темене, подчинившись победителям, связал свою судьбу с Гуши: в 1636 г. он входил в состав армии, разгромившей Цогту-тайджи, а в 1638 г. переселился на Кукунор [История 2009: 289, 297-298].
Сведений о керятах в составе Калмыцкого ханства в XVII века очень мало. К сожалению, немногие сохранившиеся калмыцкие исторические сочинения в этом вопросе крайне лаконичны, а делопроизводственные материалы русских архивов, которые стали источником по истории того периода, к этническому составу улусов проявляли мало внимания. Однако в XVIII в. ситуация в этом отношении меняться. С появлением целой группы чиновников и разведчиков, специализирующихся на калмыках (некоторые из которых владели калмыцким языком и имели в улусах сеть информаторов), в архивах откладывается значительный объем информации, в том числе и по этническому составу калмыков.
Численность населения Калмыцкого ханства «при Аюке», по оценке В.Н. Татищева, составляла 70 тыс. калмыцких и более 30 тыс. татарских (в основном, ногайцев) кибиток [Батмаев 1993: 316]. В 1701 г. после междоусобной войны из Калмыцкого ханства один из сыновей Аюки-хана – Санджаб (В русских источниках имя пишут по-разному Санжип, Санджип, Санчжаб и т.д. Здесь предлагается написание, на мой взгляд, более близкое к оригиналу в фонетическом отношении – Санджаб), отказавшись от замирения с отцом, увел 15 тыс. кибиток в Джунгарию, которые были захвачены и раскассированы хунтайджи Цэван-Рабданом. Этнический состав уведенных улусов точно пока неизвестен, но по отрывочным сведениям можно предположить, что в их состав входили улусы самого Санджаба, его родного дяди Джамцо, его двоюродного дяди Данжина (сына Сэнгэ и внука Хо-Орлёга), а также, видимо, бывший улус Арабдана (сводного брата Санджаба).
Об оставшихся калмыцких улусах (55 тыс. кибиток) сведений у нас больше, и мы можем с относительной достоверностью установить их численность, по крайней мере, в первой четверти XVIII в.:

керяты – 3 – 4 тыс. кибиток;
цаатаны – 4 – 5 тыс. кибиток;
эркетени – 3 тыс. кибиток;
хабучины – 3 тыс. кибиток;
цохуры – 7 тыс. кибиток;
багуты – 3 тыс. кибиток;
кёвун-ноюды – 3 тыс. кибиток;
табун-отоки – 10 тыс. кибиток;
шабинеры – 6 тыс. кибиток;
дербеты – 4 тыс. кибиток;
хошуты – 3 тыс. кибиток;
зюнгары – 1 тыс. кибиток;
различные мелкие группы (иштюты, замуты, батуты, харахусы, кетченеры) – до 4 тыс. кибиток.

Исходя из этих данных, можно выстроить предположения о первооснове торгутского этноса. Цохуры (в переводе с калмыцкого – «пестрый»), по всей видимости, являлись сборной группой, сформированной из разных мелких групп. Хабучинов относят обычно по происхождению к тюркам, также как и мелкие группы иштютов (башкиров), туркмен, татар, томутов (мусульман) и др., и их вхождение в состав калмыков относят к XVII в.
Таким образом, если учесть, как правило, позднее образование в составе торгутов мелких групп и сборных улусов, сформированных из малых родов (цохуры, табун-отоки, шабинеры), мы видим в основе торгутского объединения керятов, эркетеней, цаатанов и багутов. Что касается багутов и цаатанов, то в последнее время появились мнения об их происхождении соответственно от баатутов (по версии Г.О. Авляева – от баргутов) и цаганутов (из состава хойтов). Можно предположить, что они вошли в состав торгутского улуса во время бегства от халха-монголов во второй половине XVI века. Эркетени возможно берут свое название от тайши Мерген-Эркету, при котором торгуты вошли в состав дербен-ойратов в XV в., в этом случае они являются частью кереитского омока, который, видимо и явился первоосновой для торгутского этноса.
Следует учесть, что, по всей видимости, часть керятов и эркетеней откочевала в Джунгарию в 1701 г. в составе 15-тыс. улуса Санджаба, то есть первоначально их численность была еще больше. На это косвенно указывают сведения Н.Я. Бичурина, опиравшегося на китайский источник «Синьцзян-чжи-ляо», согласно которому в середине XVIII в. среди 24 отоков потомка зюнгарского Цэван-Рабдана значились 3 отока «кэриет» (6 тыс. кибиток) и «эркэтын» (5 тыс. кибиток) [Бичурин 1991: 70-71]. Если учесть, что общая численность всех 24 отоков джунгарского хунтайджи достигала 88 тыс. кибиток, то керяты и эркетени составляли 12,5% его улуса. Поскольку почти все торгуты к концу XVII в. были собраны под властью Аюки, то вполне можно предположить, что эти отоки появились в Джунгарии вместе с Санджабом в 1702 г. Кроме того, в составе Джунгарского ханства существовал независимый торгутский анги Батур-Убаши. Отоки керятов в составе Джунгарского ханства просуществовали до 1757 г., когда китайцы подавили восстание Амурсаны. От геноцида удалось спастись лишь 2,6 тыс. керятов под руководством Гэндаши и Мансура, которых маньчжуры пощадили и перевели «во внутренний Китай» [Хойт 2008: 45].
Очевидно, что численность керятов и эркетеней, ушедших в 1701 г. с Санджабом, была ниже 11 тыс. кибиток, но не намного. Даже если мы возьмем минимально возможную цифру – 8 тыс. кибиток и сложим ее с оставшимися в Калмыцком ханстве 6 тыс. кибиток, то мы получим внушительную цифру (14 тыс. кибиток), составляющую одну пятую калмыцкого населения ханства до 1701 г. Если же мы будем учитывать только торгутские улусы, то доля керятов и эркетеней возрастет почти до 25%. Следует также иметь ввиду, что в этот период за пределами Калмыцким ханства в составе казачьих войск начали формироваться локальные группы калмыков из числа беглецов, в первую очередь на Дону, Чугуеве и Яике. Время формирования этих групп и их этническая история пока еще подробно не изучались. Однако исследователи, изучающие этнические таксоны – ясуны калмыцких станиц, зафиксировали представителей рода керят в 12 донских станицах из 13 (кроме Ново-Алексеевской), а также в составе уральских (яицких) калмыков-казаков [Алексеева, Борманджинов 1999: 10, 16]. Любопытно отметить, что по данным информантов известного калмыковеда Церен-Дорджи Номинханова, донские керяты были подданными (албату) нойона Нитар-Дорджи, убитого в 1725 г. и никогда не откочевывавшего на Дон [см.: Алексеева, Борманджинов 1999: 4].
Керяты, оставшиеся на территории Калмыцкого ханства, в начале XVIII в. входили в состав «зюнов» – улусов Чагдорджаба [Цюрюмов 2007б: 165-166]. Керятов вместе с ики-цатанами (общей численностью 8 тыс. кибиток) Аюка-хан выделил своему старшему сыну и наследнику еще в конце XVII в. Позже в состав «зюнов» входили и представители других этнических групп, но именно керяты и ики-цатаны составляли родовое владение Чагдорджаба, и из их состава ханский наследник выделял улусы своим детям. По данным «росписи Барятинского» 1733 г., которую в описании «зюневых улусов» можно признать относительно достоверной, численность «керетов» составляла 3300 кибиток (т.е. более 40%): 2800 ики-керятов и 500 бага-керятов. После смерти Чагдорджаба (1722 г.) керяты оказались распределены между его детьми следующим образом: 1000 ики-керятов достались его наследнику Досангу, 100 бага-керятов – его сыну Чидану, 100 бага-керятов – родному брату Досанга Баксадай-Дорджи (Петру Тайшину), 1500 ики-керятов – его сводному брату Дондук-Даши, 200 ики-керятов – его родному брату Яндыку, 100 ики-керятов и 300 бага-керятов – его родному брату Бодонгу [АВПРИ. Ф.119. Оп.1. 1733 г. Д.5. Л.420-422].
В «росписи Барятинского» указаны имена керятовских зайсангов, многие из которых являлись известными военачальниками и авторитетными советниками. Например, главным зайсангом ики-керятов Досанга, а затем Чидана был Самандага; главным зайсангом ики-керятов Дондук-Даши – Бордонг; зайсангом Бодонга – Норбо, зайсангом Яндыка – Эркемсюк. Зайсангами бага-керятов были Бату-Булат и Бату-Чимег [АВПРИ. Ф.119. Оп.1. 1733 г. Д.5. Л.420-422]. Еще одним известным зайсангом керятов Чагдорджаба и Досанга был Билютка (Бюлтюкю), который в свое время принимал участие в переговорах Аюки и Петра I [Бакунин 1995: 45, 55, 124]. За столетия у керятов уже сложились зайсангские династии. А.Г. Митиров в своей книге «Истоки» привел одну из таких династий ики-керятов: при Шукур-Дайчине – основатель династии Эзюд-Хошучи, при Пунцуке – его сын Алдар-зайсанг, при Аюке – его внук Галдама, при Чагдорджабе – его правнуки Хашха и Бичихан, при Дондук-Омбо, Дондук-Даши и Галдан-Данжине – его праправнук Джанабек, при Убаши – его прапраправнук Цюрюм (которого керяты утвердили даже вопреки указанию наместника), после ухода Убаши – прапрапраправнук Джамбо-гецюль и его сын Маклаадык. Затем династию продолжили другие потомки Джанабека, имена которых в числе керятовских зайсангов упоминались вплоть до революции 1917 г. У бага-керятов были свои династии зайсангов, например, Баахан-зайсанг и его внук Кирип-гецюль – герой русско-турецкой войны 1768 – 1774 гг. и член Общекалмыцкого зарго [Митиров 2002: 68-75].
В ходе междоусобиц 1720-х – начала 1740-х гг. керяты неоднократно попадали под власть разных нойонов. Владения Досанга и Баксадай-Дорджи перешли к Чидану, после его смерти переходили из рук в руки, пока, наконец, не перешли к Дондук-Даши, также как и керяты Бодонга. Лишь Яндыку удалось сохранить и даже увеличить свой улус. Однако в ходе междоусобиц керяты, по всей видимости, попадали и в другие улусы. Например, по росписи бригадира П.Ф. Кольцова в 1743 г. в составе Багацохуровского улуса значилось 203 кибитки керетов, берюсов и гурбатов [Батмаев 2002: 120].
В 1761 г. керяты Дондук-Даши, как и все его владения, перешли к наследнику – наместнику Убаши, который в 1771 г. увел б?льшую часть калмыков в Джунгарию. По приходу в Китай калмыки были разделены с учетом их этнической и феодальной принадлежности по 94 примерно одинаковым по численности сомонам (эскадронам), в том числе 82 торгутским. Сомоны были объединены в 16 джасакств (хошунов), которые (кроме одного), в свою очередь, образовали 3 мэна (сейма или чулгана) [Дорджиева 2002: Вклейка 2].
В составе ханского хошуна южного чулгана мэна Унэн-судзукту (так называемые «старые» торгуты Калмыцкого ханства) был образован отдельный малый хошун «Хэрээд» в составе 10 сомонов. По всей видимости, он состоял не только из керятов, о чем свидетельствуют названия некоторых сомонов. Приведем полный список: Их, Мухарын, Жаргалын, Баяжихын, Гончигийн, Дэнэгийн, Хишигтийн, Их цаатан, Бага хэрээд, Манж (Данжингийн) [Лижээгийн 2007: 8]. Сначала они кочевали в Тарбагатайском округе, а затем были переведены из Джунгарии в Карашарский округ.
Часть керятов Убаши, также, как и основная часть улуса Яндыка, в ходе суматохи, вызванной неожиданным уходом, задержалась. Кибитки из улусов наместника оказались рассеяны среди оставшихся улусов. По указанию губернатора Н.А. Бекетова было составлено несколько «Росписаний» по их численности, две из которых были введены в научный оборот А.В. Цюрюмовым. Согласно «Росписанию», составленному А. Дондуковым, в трех улусах было выявлено 480 кибиток керятов: 5 ики-керятов – в улусе самого Дондукова, 147 ики-керятов (+ 22 шабинеров) и 67 бага-керятов – в улусе хошутского Замьяна, 167 бага-керятов, 25 хахачинов и 47 шабинеров Гунцук-эмчи (ики-керятов) – в улусе Яндыка [Цюрюмов 2007а: 64-66]. В 1772 г. все они были распределены между оставшимися нойонами, правда, кому точно достались кибитки керятов, установить не удалось. Известно лишь, что 500 кибиток керятов, ики-цатанов и багутов достались Дондукову и Яндыку [Бадняева 2002: 59]. В конечном итоге, в улусе Яндыка оказалось 400 кибиток керятов, которые составили правое крыло улуса («барун»). Управление этими аймаками осуществляли зайсанги Аксахал и уже упомянутый Кирип-гецюль [Митиров 2002: 70].
В середине XIX в. попечитель калмыцкого народа К.И. Костенков провел обследование Калмыцкой степи, по итогам которого составил «Список Калмыцким родам и аймакам». Этнический состав улусов после откочевки 1771 г. и перераспределения 1772 г. к тому времени не сильно изменился, так что эти данные вполне можно экстраполировать на конец XVIII в. Согласно этим данным, в составе Яндыковского улуса 6 из 23 аймаков были керятовскими (869 кибиток), в составе Эркетеневского улуса – 1 из 25 аймаков (54 кибиток), в составе Хошеутовского улуса – 2 из 21 аймака (278 кибиток) + аймак хахачинов (17 кибиток) [Митиров 1998: 325-328]. Существуют также свидетельства о том, что небольшие группы керятов входили в состав Икицохуровского и Багацохуровского улусов [Авляев 1994: 75].
Таковы основные этапы истории этнической группы керятов в составе Калмыцкого ханства в бурном XVIII веке. Несмотря на перипетии последующих столетий, многие представители этого рода по-прежнему идентифицируют себя как керяты. Большая их часть проживает на востоке нашей республики и в Астраханской области, на территории бывшего Яндыко-Мочажного улуса. Дальнейшее изучение этнической группы керят позволит нам раскрыть очередные тайны и загадки этнической истории Калмыкии.

АРХИВНЫЕ ИСТОЧНИКИ

АВПРИ – Архив внешней политики Российской империи.

ЛИТЕРАТУРА

Авляев Г.О. К вопросу о происхождении кереитов и их участие в этногенезе средневековых ойратов Джунгарии и калмыков Поволжья // Проблемы этногенеза калмыков. Сб. статей. – Элиста: Калм.кн.изд-во, 1984. – С.30-42.
Авляев Г.О. Происхождение калмыцкого народа (середина IX – 1-я четверть XVIII вв.). – М.-Элиста: ИНИОН РАН, 1994. – 249 с.
Алексеева П.Э., Борманджинов А.Э. Об этническом составе донских калмыков. – Элиста: АПП «Джангар», 1999. – 40 с.
Бадняева Л.В. К вопросу о численности населения калмыцких улусов после 1771 года // Калмыки и их соседи в составе Российского государства. Материалы Международной научной конференции (Элиста, 7 – 11 сентября 2001 г.). – Элиста: АПП «Джангар», 2002. – С.55-62.
Бакунин В.М. Описание калмыцких народов, а особливо из них торгоутского, и поступков их ханов и владельцев: Сочинение 1761 года/ Вступ.ст. М.М. Батмаева. – Элиста: Калм.кн.изд-во, 1995. – 158 с.
Батмаев М.М. Калмыки в XVII – XVIII вв. События, люди, быт. – Элиста: Калм.кн.изд-во, 1993. – 382 с.
Батмаев М.М. Социально-политический строй и хозяйство калмыков в XVII – XVIII вв. – Элиста: АПП «Джангар», 2002. – 400 с.
Бичурин Н.Я. (Иакинф). Историческое обозрение ойратов или калмыков с XV столетия до настоящего времени. 2-е изд. – Элиста: Калм.кн.изд-во, 1991. – 128 с.
Дорджиева Е.В. Исход калмыков в Китай в 1771 г. – Ростов-н/Д, 2002. – 212 с.
История Калмыкии с древнейших времен до наших дней. – Т.I. – Элиста: ГУ «Издательский дом «Герел», 2009. – 848 с.
Лунный свет: Калмыцкие историко-литературные памятники: Пер. с калм. / Сост., ред., вступ.ст., предисл., коммент. А.В. Бадмаева. – Элиста: Калм.кн.изд-во, 2003. – 476 с.
Митиров А.Г. Ойраты-калмыки: века и поколения. – Элиста: Калм.кн.изд-во, 1998. – 384 с.
Митиров А.Г. Истоки. – Элиста: Калм.кн.изд-во, 2002. – 288 с.
Рашид ад-Дин. Сборник летописей / Пер. с перс. Л.А. Хетагурова, ред. и прим. А.А. Семенова. – Т.1. – Кн.1. – М.-Л.: АН СССР, 1952. – 219 с.
Санчиров В.П. О происхождении этнонима торгут и народа, носившего это название // Монголо-бурятские этнонимы. – Улан-Удэ: БНЦ СО РАН, 1996. – С.31-50.
Сокровенное сказание монголов: Анонимная монгольская хроника 1240 г. – Элиста: Калм.кн.изд-во, 1990. – 280 с.
Шара Туджи. Монгольская летопись XVII века / Сводный текст, перевод, введение и примечания Н.П. Шастиной. – М.-Л.: АН СССР, 1957. – 199 с.
Хойт С.К. Кереиты в этногенезе народов Евразии (историография проблемы). – Элиста: Изд-во КГУ, 2008. – 82 с.
[Цюрюмов 2007а] – Цюрюмов А.В. К вопросу об этническом составе торгутских улусов в 1770-е годы // Проблемы этногенеза и этнической культуры тюрко-монгольских народов. Сб. науч. трудов. – Элиста: Изд-во КГУ, 2007. – С.62-67.
[Цюрюмов 2007б] – Цюрюмов А.В. Калмыцкое ханство в составе России: проблемы политических взаимоотношений. – Элиста: ЗАОр «НПП «Джангар», 2007. – 464 с.
Лижээгийн 2007 – Лижээгийн Г. Шинжааны ойрадуудын тvvх, соёл // Тод номын герел. – 2007. – №3-4. – C.8-9.

обсудить на форуме

в содержание | следующая
to the library | номын сан руу | в библиотеку