Для европейской ветви ойрат, XX в. явился продолжением периода упадка, начавшегося после 1771 г. Европейские ойраты, к этому времени реально ставшие российскими подданными пережили в XX в. потрясения, поставившие их на грань полного уничтожения. Происходило это как в результате внутренних и внешних российских войн и сопровождавших их болезней, голода и прочих лишений, так и в результате целенаправленной политики российского государства (как царской, так советской и постсоветских администраций).
Напомним, что к нач. XX в. основная территория расселения калмыков - Калмыцкая степь была разбита на 8 улусов: 1) Малодербетовский, 2) Багацохуровский, 3) Харахусо-Эрдениевский (Харахусовский), 4) Икицохуровский, 5) Яндыковский, 6) Эркетеневский, 7) Хошеутовский (Александровский) и 8) Мочажный (Житецкий, 1892). В административном отношении территория 8 улусов делилась между Астраханской и Ставропольской губерниями. Кроме этого калмыки населяли ряд станиц Области войска Донского и других казачьих поселений.
В 1902 г. калмыки Астраханской и Ставропольской губерний, подчиненные Министерству Земледелия и Государственных Имуществ, снова перешли в подчинение Министерству Внутренних Дел (Прозрителев, 1990). В 1913 г. был составлен проект о преобразовании административного, судебного и земского устройства Калмыцкой степи Астраханской губернии. Калмыцкая степь должна была стать Павловским уездом с центром в селе Элиста. С началом первой мировой войны в 1914 г. о проекте забыли. Вспомнили о нем в 1917 г., после Февральской (буржуазно-демократической) революции, когда под натиском национально-освободительного движения Временное правительство вынуждено было пойти на некоторые уступки требованиям о самоопределении народов бывшей царской России. 1 июля 1917 г. Временное правительство приняло решение о выделении территории астраханских калмыков (с присоединением Кумского аймака) в самостоятельную губернскую единицу – «Степную область калмыцкого народа» с центром в Элисте. Калмыцкая знать во главе с нойоном Тундутовым оформила официальное вступление калмыков в казачество. Поэтому Степная калмыцкая область была преобразована в калмыцкую часть Астраханского казачьего войска, не успевшего, однако, развернуть свою деятельность.
В России разгоралась гражданская война. Раскол населения по имущественному признаку затронул и калмыков. Основными противниками советской власти естественно являлись крупные скотопромышленники и знать. В калмыцкой историографии этого периода, войска, участвовавшие в борьбе с новой властью, обычно называют «астраханской белогвардейской казачьей контрреволюцией». Советская власть устанавливается в различных улусах Калмыцкой степи с декабря 1917 г. по февраль 1918 г. В январе-марте 1918 г. советская власть устанавливается и в ряде калмыцких станиц Сальского округа Области войска Донского (Орехов, 1969). Наибольшие потери в гражданской войне в силу своей принадлежности казачьему сословию понесли именно донские калмыки.
Основная масса донских калмыков придерживалась политики «вооруженного нейтралитета», характерной для всех казачьих войск Юга России. Подобное положение дел сохранялось до февраля 1918 г., когда только что организованные Советы предприняли попытки решения аграрного вопроса в пользу бедняков. В марте того же года был создан Степной отряд атамана П.Х. Попова, к которому примкнуло более 500 калмыков (ок. 28% бойцов). В мае же был сформирован Зюнгарский калмыцкий полк в составе 5 сотен, в составе Донской армии. На протяжении 1918-1919 гг. этот полк был одной из самых боеспособных частей армии, в 1920 г., в отличие от многих донских полков он проигнорировал предложения красных о капитуляции и даже прикрывал отход белых к Новороссийску. Во время этого отступления Буденный, зная боевые качества калмыков, был вынужден дать коридор, чтобы не допустить со своей стороны больших потерь (Н. Илишкин http://www.bumbinorn.ru/index.php?page=8). В том же году остатки Донской армии, в том числе и Зюнгарский полк вошли в состав Русской армии П.Н. Врангеля. Помимо Зюнгарского полка в составе Донской армии существовали и другие калмыцкие части. Несмотря на то, что численность калмыков в Войске Донском составляла немногим более 2 процентов от общего количества казаков, командование Донской армии высоко их ценило. Не случайно, что на трехцветном знамени Всевеликого войска Донского одна из полос (желтого цвета) символизировала калмыков Сальского округа. За время службы калмыцкие полки не подвергались расформированиям, их бросали на самые опасные участки, они участвовали во всех успешных операциях белоказаков и отличались идеологической устойчивостью (Очиров, 2001а). Именно за это донские калмыки (и военные и мирные) подверглись почти полному истреблению со стороны войск красных. Немногие уцелевшие были рассеяны по южным губерниям, часть спаслась в горах Адыгеи. Успевшие же уйти из России, после долгих мытарств в турецких лагерях для беженцев, расселились по европейским странам, а после 1951 г. и в США. В наши дни они и их потомки составляют калмыцкие диаспоры в европейских странах, США и Канаде.
В начале 1920 г. степь была занята красными, именно этот год считают годом установления советской власти в Калмыкии. 4 ноября 1920 г. М.И. Калинин и В.И. Ленин подписали Постановление ВЦИК и СНК РСФСР об организации автономной области калмыцкого трудового народа (Немичев, 1989). В литературе советского периода отмечается, что в 1920 г. «калмыцким народом была обретена своя государственность». Государственность эта по форме и содержанию резко отличалась от утраченной в 1771 г. В пределах автономной области калмыцкого народа началось воссоединение калмыков, разъединенных при царской администрации границами нескольких губерний. В 1928-1935 гг. Калмыцкая область входила состав Нижне-Волжского края (Немичев, 1989). Что касается территорий донских калмыков, то после гражданской войны часть населенных пунктов Дона входила в состав автономной области Калмыкии как Ремонтненский уезд, а часть оставалась в составе Донской (ныне Ростовской) области. В 1922-1925 гг. в связи с образованием автономной области калмыцкого народа, началась деятельность по переселению в Калмыцкую автономную область всех калмыков, проживавших за ее пределами. К 1926 г. процесс переселения калмыков Дона в КАО завершился. Оставшиеся на Дону калмыки были причислены к Зимовниковскому району Сальского округа Северо-Кавказского края. В 1928 г. ВЦИК СССР принял решение об образовании Калмыцкого района в составе Сальского округа Северо-Кавказского края и Калмыцкой автономной области. После принятия Конституции 1936 г. было осуществлено новое районирование СССР, в результате чего территория Калмыцкого района значительно сократилась. В 1944 г. район прекратил свое существование (Алексеева, 2001.)
Несмотря на то, что именно донские калмыки оказывали наибольшее сопротивление новой власти, именно из них происходил командующий Второй Конной армии, созданной приказом РВС Юго-Западного фронта от 16 июля 1920 г., - О.И. Городовиков, впоследствии генерал-полковник советской армии. Из них же происходили многие другие красные командиры, впоследствии принимавшие активное участие в установлении советской власти, причем не только на российской территории. В начале 20-х гг. группа военных специалистов калмыцкой национальности была направлена в Монголию «по просьбе ее революционного правительства». Эта группа в составе двадцати командиров Красной Армии во главе с Х.Б. Кануковым была в числе самых первых советских людей, на которых было возложено выполнение «почетного интернационального долга» Советской Республики. Вскоре после революции в Монголии для работы в рядах Народной армии в августе и сентябре 1921 г. были направлены еще две группы военных работников-калмыков под командованием М. Лиджиева и М. Шапшукова. Обе группы состояли из молодых красноармейцев и младших командиров Красной Армии, имевших опыт гражданской войны в Советской России. Советские военные работники всех трех групп были добровольцами.
Основной задачей советских военных работников, работавших в 1921-1924 гг. в Монголии было оказание помощи в формировании, обучении и воспитании частей и подразделений регулярной народной армии на базе ранее существовавших довольно многочисленных, но разрозненных партизанских отрядов. Все военные инструкторы-калмыки, работавшие в Монголии под руководством Х.Б. Канукова, со своей задачей справились успешно, что неоднократно отмечалось в различных документах Монгольского военного командования, а также в документах Народной партии и революционного правительства. Помимо основной работы, все инструкторы-калмыки вели большую общественную работу, главным образом, культурно-просветительного характера, а также «помогали монгольским товарищам в организации партийной и ревсомольской работы» в аймаках и хошунах, в министерствах и ведомствах, в частях и подразделениях Народной армии. Вся эта партийно-ревсомольская работа делалась по просьбе руководства Монгольской народной партии и ревсомола, с ведома и одобрения ЦК РКП/б/ (Оглаев, 1972). Помимо упоминаний о деятельности в Монголии, имеются отрывочные сведения о секретной экспедиции Наркомата иностранных дел в 20-е гг. XX в. в Лхасу. Она состояла из группы калмыков во главе с красным командиром Василием Хомутниковым (Оконов, 2004).
С самого основания Советского государства его национальной политикой провозглашалась доктрина интернационализма; основными направлениями экономической деятельности – обоседление, коллективизация и индустриализация; основными направления в культурной сфере – ликвидация неграмотности и образование национальной интеллигенции. В 20-30-е гг. в Калмыкии была проведена большая работа по обоседлению кочевого населения. 56 % в прошлом кочевых хозяйств к 1932 г. вели оседлый образ жизни. К 1936 г. процесс оседания кочевого и полукочевого населения в основном закончился. Коллективизация в Калмыкии, оседание кочевого и полукочевого крестьянства, ликвидация кулачества, как класса, проходили в тесной связи (Орехов, 1969). Гражданская война, засуха и голод 20-х годов, мероприятия советской власти по коллективизации в 30-х унесли жизни десятков тысяч калмыков. В начале 30-х гг. в Калмыкию прибыло свыше 100 «двадцатипятитысячников» - рабочих Путиловского завода и других промышленных предприятий центра России (Орехов, 1969).
С первых дней Советской власти в Калмыкии на калмыцком языке издавались газеты, журналы, книги, а также велось обучение в начальной школе. На родном языке создавались учебники для начальной и семилетней школы. К 1933 г. было издано 12 названий учебников (Орехов, 1969). Однако в этот же период (20-30-е гг.) начался процесс вытеснения калмыцкого языка из многих сфер жизни. В 1924 г. было принято решение перевести калмыцкий алфавит на основу русской азбуки с введением некоторых дополнительных букв. В 1928 г. была проведена еще одна реформа новой письменности. Два года спустя, был введен алфавит на латинской основе. В 1938 г. он был заменен азбукой на русской основе, причем новый вариант отличался от двух предыдущих. В 1941 г. были приняты новые изменения, в результате которых окончательно оформился четвертый из алфавитов на русской основе или шестой по счету, если учитывать все алфавиты, которые сменяли друг друга на протяжении двух десятилетий. В результате этих многократных реформ два поколения калмыков были практически отлучены от письменной речи на родном языке (Гучинова, 1997). Число школ выросло с 92 начальных, в которых обучалось более 6 тысяч учащихся в 1920 г. до 224 начальных, 50 семилетних и 29 средних школах (45357 учащихся) в 1940-1941 учебном году. Так решалась задача всеобщего семилетнего обучения (Орехов, 1969). Отказ от ведения экстенсивного скотоводческого хозяйства, переход на оседлый образ жизни предполагал отказ от всего традиционного: хозяйства, транспорта, жилища, утвари и соответственно вызвал утрату той части лексики, которая отражала хозяйство и быт народа. Интернационалистская доктрина правящей партии - ВКПб активно внедряла русский язык в социальную сферу: собрания, конференции, документы и пресса были, в основном, русскоязычны. Образование у калмыков считалось традиционно престижным и поощрялось как у мужчин, так и у женщин. Единственным путем получения образования в условиях советского государства был русский язык (Гучинова, 1997).
Таким образом, в 20-30-е гг. XX в. калмыцкое население сменило хозяйственно-культурный тип, стало почти полностью оседлым (либо полуоседлым) и начало переходить на русский язык. Таким образом, Советское правительство формировало единый коммунистический социум - «советский народ», в котором предстояло занять свое место и калмыкам. Судя по всему, процесс этот происходил успешно, и в 1935 г., учитывая то, что трудящиеся Калмыкии за годы Советской власти добились крупных успехов в экономическом и культурном строительстве, Президиум ЦИК СССР принял Постановление о преобразовании области в Калмыцкую Автономную Советскую Социалистическую Республику – КАССР (Немичев, 1989). Но советские достижения 20-30-х гг. были перечеркнуты второй мировой войной, в которую Советский Союз был вовлечен в 1941 г.

Современному поколению почти неизвестно об участии калмыков в этой войне, т.к. большинство материалов просто замалчивалось официальными послевоенными источниками. А между тем, как писала американская журналистка Анна Луиза Стронг «Первыми красноармейцами, упомянутыми берлинской прессой за «сумасшедший героизм», были калмыки» (Илишкин, Илишкин, 1994). Замалчивание официальными источниками участия калмыков в этой войне было, по всей видимости, одним из следствий депортации калмыков 1943-1956 гг. Из скудного, фрагментарного материала имеющегося в наличии на сегодняшний день видно следующее.
По оценкам калмыцких историков, за весь военный период из Калмыкии было мобилизовано на службу в Советскую Армию и Флот от 38 000 человек (Кичиков, 1970), к которым следует добавить еще 5000 воинов, служивших в РККА накануне войны, до приблизительно 44 137 человек (1/5 от населения Калмыкии по переписи 1939 г.) (Оглаев, 1999). Анализировавший этот вопрос Очиров (2001b), с определенными оговорками, оценивает численность воинов-уроженцев Калмыкии примерно в 37 000 человек, включая довоенные призывы. По его данным численность уроженцев Калмыкии, служивших в РККА до 22 июня 1941 г., могла достигать 4 500 человек.
К 30 июля 1941 г. в состав народного ополчения Калмыкии входило 8 664 человека (Кичиков, 1970). В августе 1941 г. прошла очередная мобилизация. В Северо-Кавказском военном округе (СКВО) началось формирование 11 сд и 6 кд, сведенных в две армии. На территории Сталинградского мобокруга, в состав которого входила Калмыкия, стала разворачиваться 57-я армия. Однако, большинство призывников Калмыцкого военкомата были переданы в дивизии другого объединения – 56-й армии, формировавшейся на основе Орджоникидзевского мобокруга. Наиболее крупный контингент призывников был отправлен в состав 189-го отдельного кп (Дивное), получившего наименование Калмыцкого.
В августе 1941 г. полковник В.А. Хомутников, еще в начале войны выступивший с инициативой создания Калмыцкой воинской части (Очиров, 1996) был назначен командиром 189-го отдельного кп. Впоследствии 189-й отдельный Калмыцкий кп был влит в состав 70-й (Ставропольской) кд (Илишкин, Оглаев, 1988). Полк был переведен в Ворошиловск (Ставрополь), а оставшийся личный состав был передан на укомплектование двух эскадронов 192-го кп той же дивизии. Новая должность не соответствовала званию Хомутникова, и он был заменен Гусевым.
В период с июня 1941 по март 1942 гг. в ряды народного ополчения в разное время вступили около 17 000 человек (Санджиев, Кичиков, 1964). 16 августа 1941 г. О.И. Городовиков обратился к обкомам регионов, входящих в СКВО, с предложением о формировании кавалерийских групп в колхозах (для проведения допризывной подготовки). Более 2 тысяч юношей вступили в эти группы, которые, по всей видимости, создавались для подготовки кадров будущих соединений «3-й очереди». Об этом же косвенно свидетельствует и текст вышеупомянутого письма О.И. Городовикова обкомам, в котором он отмечает, что «призыв и формирование кавдивизий прошли хорошо», по всей видимости, имея ввиду конные соединения «2-й очереди», созданные в СКВО: 60, 62, 64, 68 и 70-я кд.
Всего в период с 23 июня по 4 октября 1941 г. Калмыцким облвоенкоматом было призвано 5 259 человек, включая 242 новобранца, 200 добровольцев-комсомольцев и 14 женщин (НАРК. Ф. П-1. Оп.3. Д.616. Л.63.).
13 ноября 1941 г. ГКО принял решение о формировании национальных добровольческих кавалерийских дивизий в Туркменистане, Узбекистане, Казахстане, Киргизии, Калмыкии, Башкирии, Чечено-Ингушетии, Кабардино-Балкарии, а также в казачьих районах Дона и Северного Кавказа (В годы …, 1976). Из 4-х национальных дивизий на территории СКВО в Калмыкии формировалось два соединения – 110 и 111-я кд общей численностью 7 тысяч сабель, преимущественно из калмыков. Эти соединения содержались за счет республики, местных органов власти, колхозов и даже самих воинов (НАРК. Ф. Р-131. Оп.1. Д.1018. Л.5.). Ко второй половине февраля 1942 г. калмыцкие дивизии практически были укомплектованы людьми, за исключением младшего начальствующего состава. Тем временем, провал Барвенково-Лозовской и Сычёвско-Вяземской операций показал советскому командованию, что применение крупных масс конницы «для борьбы с оперативными (танковыми и моторизованными) резервами» противника, да еще в условиях господства его авиации в воздухе, малоэффективно. Исходя из этого, 4 марта 1942 г. Ставка ВГК приняла директиву № 76443, согласно которой количество кавалерийских соединений было сокращено. 12 марта 1942 г. началось расформирование 111-й кд имени О.И. Городовикова. 1 368 человек, в т.ч. 657 калмыков, было направлено в 110-ю кд. Оставшийся личный состав разделили на две части по национальному признаку и передали в запасные части: около 2 тыс. калмыков в 15-й запасной кп (Ворошиловск), 1 тыс. русских – в 16-ю запасную сбр (Котельниково). Еще 241 офицер и сержант были раскассированы по различным учреждениям, а 61 боец (больные и командированные) – передан Западному райвоенкомату. В 110-й кд была передана большая часть имущества 111-й кд, в т.ч. 2613 лошадей (НАРК. Ф. Р-131. Оп.1. Д.1123. Л.2-4.), что, наконец, позволило полностью укомплектовать это соединение.
По данным Калмыцкого обкома к началу марта 1942 г. республика отправила в ряды РККА более 20 000 человек (Кичиков, 1968). Весной 1942 г. РККА, завершив серию крупных наступательных операций, взяла оперативную паузу для переформирования и отдыха своих измотанных соединений. В ожидании новых сражений Ставка ВГК приступило к формированию новых объединений и соединений, в т.ч. 4 танковых армий и 24 танковых корпусов. Фашисты также готовились к новым битвам, ожидая реванша у Волги и Кавказских гор. Поначалу немцам удалось переиграть советское командование, перехватив инициативу в сражении за Харьков. В числе соединений, разгромленных в Барвенковском выступе, была и 70-я кд (Илишкин, Оглаев, 1988), архивные материалы по которой, как писал Кичиков (1972), почти абсолютно отсутствуют.
110-я кавдивизия в июле 1942 г. защищала переправу через Дон от германских войск, устремившихся после захвата Ростова-на-Дону двумя мощными потоками на Сталинград и Северный Кавказ. В те дни положение для войск Красной Армии на Юго-Западном и Южном фронтах сложилось крайне тяжелое и критическое. Сюда была брошена группа армий "А" генерал-фельдмаршала Листа. В эту группу входили танковая армия генерала Клейста, немецкая и румынская армии, часть сил танковой армии Гота - всего 167 тысяч солдат и офицеров, 1130 танков, 4540 орудий, минометов и до одной тысячи самолетов. На конец июля Южный фронт (командующий генерал Р.Я. Малиновский) располагал всего 17 танками и 130 самолетами, не хватало боеприпасов, в пяти его армиях насчитывалось всего 112 000 человек. Войска Малиновского были ослаблены в изнурительных боях при обороне Донбасса и при отступлении.
В такой оперативной обстановке на Южный фронт прибыла 110-я Отдельная Калмыцкая кавдивизия. Она вышла на передовую линию и заняла оборону на переправах через реку Дон. Участок фронта, отведенный дивизии под оборону 58 км в ширину 58 км располагался от ст. Семикаракорской до ст. Богаевской по южному берегу Дона. В этом случае кавалерия была применена в обороне против танков и авиации. 110-я ОККД под непрерывной бомбежкой с воздуха и артобстрелом с земли две недели вела упорные бои за удержание донских переправ, дав возможность отходившим войскам Южного фронта переправиться через Дон и занять исходные позиции на дальних подступах к Сталинграду.
Задача, поставленная перед 110-й ОККД командованием, была в основном выполнена, и 27 июля 1942 г. она покинула свои позиции по приказу командования 37-й армии. К этому времени 156-я стрелковая дивизия, державшая оборону на правом фланге, отошла раньше; и в эту брешь хлынул поток немецких танков, которые зашли с фланга в тыл 110-й ОККД, которая оказалась в полукольце немецких частей. Из окружения вывел дивизию со своим знаменем герой гражданской войны на Дону, Северном Кавказе и Монголии - заместитель командира 110-й ОККД полковник Василий Хомутников. Потери были большими: убито - 600, ранено - 700, пропали без вести 200 человек (Илюмжинов, 2002). В ходе боев 110-я кд потеряла около трети личного состава убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Еще треть бойцов отстала от основных сил дивизии и рассеялась по всему Северному Кавказу от Моздока до Астрахани (В годы…, 1976). Только группам В.П. Панина и И.И. Белкина удалось вернуться в свою дивизию. Остальные группы вошли в состав 4 и 5-го гв. кк и 28-й армии. Для доукомплектования 110-й кд генерал И.И. Масленников (бывший комбриг 2-й Конной) передал Панину 15-й запасной (Ворошиловский) кп, в котором было много калмыков из бывшей 111-й кд. Но этого было явно недостаточно.
Летом 1942 г. немецкие войска, совершив прорыв на Южном фронте и выйдя к Сталинграду, вступили в пределы Калмыкии. Красная Армия отступила и немцы двигались по ж/д линии Ворошиловск - Дивное, не встречая никакого сопротивления (Ссылка…, 2001). 12 августа 1942 г. немецкими войсками была захвачена г. Элиста – столица КАССР, находившаяся в оккупации почти пять месяцев. Захват Элисты гитлеровское командование решило использовать для удара в направлении устья Волги, чтобы захватить Астрахань и тем самым отрезать Кавказ от центра. Но осуществить эти планы противнику не удалось. Была сформирована 28-я армия, которая остановила продвижение немцев к устью Волги в начале сентября 1942 г. у поселка Хулхута (Немичев, 1989).
18 августа Масленников приказал доукомплектовать 110-ю кд за счет призывников 1923-1925 гг. рождения и старших возрастов, проживавших на территории Калмыкии. В период с августа по октябрь 1942 г. Калмыцкий облвоенкомат мобилизовал 2965 человек (Кичиков, 1970), но в 110-ю кд они не попали. Кроме того, перед оккупацией, Элистинский и улусные военкоматы вывезли на территорию Астраханской области 5554 военнообязанных 1892-1925 гг. рождения. По всей видимости, все они или большая часть (за исключением нестроевых) были призваны местными военкоматами.
В августе 1942 г. на территории Кабардино-Балкарии действовал калмыцкий национальный эскадрон, сведенный из курсантов Новочеркасского кавалерийского училища. Начальник училища Калюжный в своем донесении командованию фронта писал о них: "Курсанты из Калмыкии дрались, как львы" (Илишкин, 2002b). В сентябре 1942 г. выпускники Новочеркасского кавучилища прибыли в 110-ю Кавдивизию на должности командиров сабельных взводов. С 12 сентября 1942 г. 110-я Кавдивизия была подчинена 4-му Гвардейскому Кубано-Казачьему кавкорпусу и вышла на рубеж Терекли-Мектеб-Селиванкин.
30 сентября 1942 г. личный состав 110-й кд был передан на доукомплектование 30-й кд, а ее управление вывели на переформирование. Часть дивизии предполагалось восстановить за счет двух отдельных кавалерийских полков 44-й армии и новых призывников из Калмыцкой АССР и Кизлярского округа Орджоникидзевского края. Однако командующий 28-й армией В.Ф. Герасименко категорически отказался передавать призывников из Калмыкии в состав 110-й кд. Единственное исключение было сделано для группы Белкина (300 сабель), состоявшей из подразделений штаба и 311-го Приволжского кп. При этом эскадрон 292-го полка Б.Ц. Арбакова остался в составе 28-й армии.
21 октября начальник штаба 28-й армии генерал Рогачевский сообщил, что согласно приказу Е.А. Щаденко командарм Герасименко решил призвать 1000 человек «не старше 40 лет из числа 3000 отмобилизованных рыбаков Калмыцкой АССР» с целью дальнейшей передачи в состав 110-й кд. Однако Хомутников их, скорее всего, не получил, т.к. на 13 ноября 1942 г. в 110-й кд значилось всего 2 719 человек, причем славяне и калмыки составляли только две трети соединения. В рапортах Хомутникова есть упоминания о том, что 110-я кд пополнялась за счет необученных призывников 1925 г. рождения, добровольцев, части старших возрастов, не призванных ранее.
Освобождение Элисты было осуществлено в ходе контрнаступления Советской Армии под Сталинградом, начавшегося 19 ноября 1942 г. В этом наступлении отличился отдельный кавалерийский разведэскадрон, состоящий в основном из воинов-калмыков. Хорошо ориентируясь на местности, разведчики совершали рейды в тыл врага, а вечером 31 декабря отделение сержанта Очира Кюрюлдеева проникло даже в Элисту. За несколько минут до наступления Нового, 1943 г., части 28-й армии вошли в Элисту (Немичев, 1989). В это время (в 1942 г.), в оккупированной Калмыкии действовало более 20 партизанских отрядов, 6 подпольных улускомов, 5 патриотических групп (Немичев, 1989).
Однако наряду с теми, кто создавал партизанские отряды и подпольные группы, в Калмыкии нашлись и те, кто стал сотрудничать с немецкими войсками. В сентябре 1942 г. командир 16-й моторизованной дивизии, генерал-майор 3. Хайнрици сформировал в Элисте калмыцкий кавалерийский эскадрон из местного населения и пленных красноармейцев. Калмыки зарекомендовали себя как хорошие разведчики и храбрые бойцы, и опыт создания калмыцких частей был продолжен. К ноябрю 1942 г. на стороне немцев в калмыцких степях сражалось уже 4 эскадрона калмыков, общее руководство которыми осуществлял немецкий штаб во главе с зондерфюрером Рудольфом Вербе, носившим псевдоним доктор Отто Долл. К началу немецкого отступления общее число калмыцких эскадронов достигло десяти. Эскадроны использовались для патрулирования не занятых немецкими войсками участков фронта, нападений на отдельные советские гарнизоны и борьбы с партизанами. Штаб партизанского движения на Южном фронте зафиксировал 628 случаев задержания калмыками советских разведчиков на участке советской 51-й армии с последующей передачей их в руки немецкой контрразведки.
В 1943 г. территория Калмыкии была полностью освобождена от фашистов. В июле 1943 г. было объявлено о наборе девушек-добровольцев в Войска ПВО в возрасте от 19 до 30 лет с образованием 4 класса и выше. По комсомольским и профсоюзным путевкам было отправлено 450 девушек, в т.ч. 25% сандружиниц МПВО (Калмыкия в…, 1985).
Когда германские войска оставили калмыцкие степи, несколько тысяч калмыков, сотрудничавших в период оккупации с немцами, покинули свою родину и ушли на запад, опасаясь мести советских властей (Дробязко, Каращук, 1999). По всей вероятности с ними ушло какое-то количество беженцев, поскольку John Gunther (1957-1958) оценивает количество ушедших в около 25 000 чел. (число вероятно завышено, неясен источник Гюнтера). Калмыки, покинувшие родину во время второй мировой войны (как в составе немецких частей, так и будучи беженцами), составили вторую волну эмиграции и впоследствии пополнили калмыцкие диаспоры в Европе и Северной Америке.
Весной 1943 г. калмыцкие эскадроны вместе с казаками несли охрану побережья Азовского моря, а в мае 1943 г. были собраны в районе Херсона, где штабом 4-й танковой армии генерала В. Неринга было сформировано несколько новых отрядов из беженцев, военнопленных и перебежчиков. В августе все эти части были объединены в Калмыцкий кавалерийский корпус доктора Долла (4 дивизиона по 5 эскадронов в каждом, имеются некоторые данные о том, что в состав ККК не входили исключительно калмыки). Еще 5 эскадронов действовали в советском тылу как партизаны. С осени 1943 г. Калмыцкий кавалерийский корпус использовался для охраны коммуникаций на правобережье Днепра, будучи в подчинении 444-й и 213-й охранных дивизий и командования тылового района 6-й армии. По состоянию на 6 июля 1944 г. он насчитывал 3600 бойцов (в том числе 92 человека немецкого кадрового персонала: по 24 на эскадрон) и 4600 лошадей.
В течение лета, осени и зимы 1944/45 г. корпус понес большие потери в боях против Красной Армии на территории Западной Украины и Польши. При этом не было отмечено ни одного случая перехода на сторону противника (в отличие от русских частей РОА и мусульманских частей, созданных из выходцев из Средней Азии, Крыма и частично Кавказа, переходивших при изменении оперативной обстановки на сторону противника целыми полками). На учебном полигоне в Нойхаммере остатки корпуса были пополнены калмыками, прибывшими с Западного фронта и из Италии, в результате чего общую численность соединения удалось вновь довести до 5000 человек. Одновременно калмыцкие офицеры проходили курсы переподготовки при формировавшейся в Мюнзингене 1-й дивизии РОА. Сформированный в последние недели войны Калмыцкий кавалерийский полк (уже без лошадей) был отправлен в Хорватию, где вошел в состав 3-й Пластунской дивизии 15-го Казачьего кавалерийского корпуса (Дробязко, Каращук, 1999).
Помимо партизанских отрядов, отдельных национальных формирований в Красной Армии и немецких частях, имеются отрывочные сведения об участии калмыков (в основном мигрантов 20-х гг.) в движении антифашистского Сопротивления в Европе, однако раскрытие этой проблемы не нашло еще своего исследователя и требует более полного отражения.
За мужество и героизм, проявленные в боях против оккупантов, 14 000 граждан Калмыцкой республики были награждены боевыми орденами и медалями, а 22 - удостоены высокого звания Героя Советского Союза (Ссылка…, 2001). Помимо национальных частей в РККА выходцы из Калмыкии, служили и в других частях Красной Армии, некоторые из них занимали высокое посты. В их числе герои войны: генерал-полковник О.И. Городовиков, генерал-лейтенанты Л. Пэрн, Б.Б. Городовиков, военный вклад которых является не только гордостью Калмыкии, но и достоянием Вооруженных Сил СССР. Однако, как отмечал Кичиков (1972), их деятельность крайне слабо отражена в послевоенной историографии.
Вклад калмыков в победу над фашизмом складывался не только из боевых действий. Кроме военных проводились и трудовые мобилизации, например, 3 000 рыбаков, «отмобилизованных» в распоряжение Кагановича, или 3 000 рабочих (включая женщин и стариков), затребованных на строительство оборонительных рубежей Астрахани (Очиров, 2001b). С 1941 по 1943 гг., за исключением 5 месяцев оккупации, Калмыкия готовила фронту резервы: людские, военно-технические, материальные, продовольственные. Строились оборонные рубежи и объекты, среди которых ж/д Кизляр-Астрахань, имевшая военно-стратегическое значение; создавались военные резервы, фонд обороны; изготавливалась теплая одежда, обувь, обмундирование в количествах, обеспечивавших несколько соединений и т.д. (Кичиков, 1972). Иосиф Сталин как Верховный Главнокомандующий направил в адрес тружеников Калмыкии пять благодарственных телеграмм. В январе, феврале, марте 1943 г. он в своих телеграммах благодарил трудящихся Калмыцкой АССР за самоотверженный труд и бескорыстную помощь фронту (Ссылка…, 2001). В октябре 1943 г. начался призыв юношей 1926 г. р. (Очиров, 2001). Уже к концу 1943 г. были восстановлены все колхозы, совхозы, часть предприятий местной промышленности. Люди в республике самоотверженно работали над выполнением народнохозяйственного плана и правительственных заданий (Ссылка…, 2001). А в это время судьба калмыцкого народа была уже предрешена. Советское правительство, во главе со Сталиным обвинив калмыцкий народ в измене и предательстве, приступило к ликвидации его национальной государственности и насильственному выселению со своей территории.
Депортация калмыцкого народа была осуществлена 28 декабря 1943 г. Она была проведена по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 27 декабря 1943 г. "О ликвидации Калмыцкой АССР и образовании Астраханской области в составе РСФСР" и постановлению СНК СССР (28 декабря 1943 г.) (Берия – Сталину…, 1993). Непосредственными руководителями операций по насильственному переселению были заместители Берии – Б. Кобулов и И. Серов. Операция по выселению калмыков осуществлялась войсками НКВД (внутренними, конвойными, пограничными) и готовилась весьма тщательно: заблаговременно, в течение декабря были подведены войска, собран транспорт, утверждены маршруты движения колонн автомашин и т.д. Реализация задачи облегчалась тем, что подавляющая часть мужского населения находилась в рядах Красной Армии, в партизанских отрядах, в немецком плену, т. е. вне территории республики. Эти люди и не подозревали, что уготовано их семьям и тем из них, кто останется в живых. Большая группа опубликованных в наши дни документов раскрывает картину выселения калмыков в то раннее холодное утро 28 декабря. Выселения проводились внезапно. В одном из рапортов по выселению читаем: "В 4.00 было выставлено оцепление. В половине шестого оперативники заняли свои места и по сигналу в половине седьмого приступили к операции. Операция проходила замечательно, без шума, без суматохи. К 10 часам все люди на сборном пункте, за 15 минут люди были погружены на машины... Машины отправлены... Проческа домов калмыков нигде не обнаружила... Овцы пересчитаны...".
В течение 1-2 часов без питания, вещей (хотя по инструкции разрешалось брать с собой по 100 кг на каждого члена семьи, но не более 500 кг общего веса на выселяемую семью), в основном женщины (33809 человек, или 36,4%) и дети (40157 человек, или 43,2%), беспомощные старики и инвалиды (19017 человек, или 20,4%), которые значились в графе "мужчины", были насильно погружены в товарные вагоны и под усиленной охраной вооруженных солдат отправлены в Сибирь и в другие края. Для организации спецпереселения калмыков были привлечены 46 поездов, почти 10 000 солдат и офицеров, огромное количество автотранспорта, военной техники и вооружения, которых так не хватало на полях сражений (Ссылка…, 2001). Выселения были тотальными и проводились для всех без исключения калмыков (как простых людей, так и партийных руководителей). Бывший председатель СНК Калмыцкой АССР Д. Пюрвеев с огорчением писал Сталину, что на подготовку к выселению калмыкам давали 1-2 часа, не разрешали брать с собой одежду, обувь и домашние принадлежности (Бугай, 1993). А в докладах высшим чинам НКВД подчеркивалось образцовое проведение операции «Улусы».
Выселение с 28 по 31 декабря 1943 г. коснулось в основном калмыков, проживающих на территории Калмыцкой АССР и Калмыцкого района Ростовской области. Вслед за основной группой в первой половине марта 1944 г. распоряжением Совнаркома СССР № 5475-рс за подписью В. Молотова было осуществлено выселение калмыков, проживавших в отдельных населенных пунктах Ростовской области, а в июне 1944 г. - из Сталинградской. Положения Указа Президиума Верховного Совета СССР распространялись и на тех калмыков, которые сражались на полях боевых действий (Ссылка…, 2001). Из знаменитой 110-й ОККД лишь немногие бойцы и командиры дошли до Берлина в мае 1945 г. Основная часть их в 1944 г. была снята с фронтов и отправлена в Широклаг. На 2002 г. из личного состава 110-й в живых оставалось 34 человека (Илюмжинов, 2002). Циркуляры Генштаба, справки, сообщения и другие документальные материалы свидетельствуют о четко организованной и оперативно осуществленной акции по национальной репрессии в рядах РККА. Она была осуществлена путем отзыва из действовавших на передовых позициях и тыловых воинских частей калмыков-красноармейцев и сержантов, а также курсантов из военных учебных заведений. Все они направлялись в 6-й запасный стрелковый полк 7-й запасной стрелковой бригады на станцию Кунгур Пермской железной дороги. Здесь, предварительно сняв с военного довольствия, из них сформировали два строительных батальона и передали в распоряжение Широкстроя Широковского спецлагеря НКВД СССР. Так они, будучи военнослужащими, оказались в системе ГУЛАГа на положении строительных рабочих, а батальоны, в которые они были зачислены, превращены в рабочие колонны НКВД. В условиях сурового климата при скудном питании и тяжелом физическом труде на Широковской ГЭС и других хозяйственных и строительных объектах Широклага, многие попадали в лазарет и умирали от дистрофии, туберкулеза и других болезней. Воинов-калмыков не только почти всех физически уничтожили, но и унизили, переведя их в разряд уголовников и бандитов.
Некоторым военным, находившимся в действующей армии, удалось избежать вывода из нее (заступничество командиров, изменение национальности в документах и т.п.). Депортации не подверглись калмыки, проживавшие в г. Краснодаре. По неизвестным причинам, партийный деятель, через которого должна была осуществляться эта акция, ее не провел. Документов по этому поводу мне не известно, но факт этот зафиксирован краснодарскими калмыками, среди которых проживали мои родственники. Несмотря на доносы с просьбами и требованиями о выселении калмыков, сделано этого не было, и скорее всего, сознательно, за что спустя годы хочется искренне поблагодарить того безвестного чиновника, от которого зависела жизнь многих людей.
Документы о подтверждении, установлении национальности, переписка о сарт-калмыках (уроженцах Киргизской ССР, которые только спустя полгода после прибытия в Широклаг были освобождены) свидетельствуют о том, что калмыков действительно репрессировали по национальному признаку. Всего, с учетом военнослужащих, отправленных в Широклаг, подверглось депортации около 120 000 калмыков (Ссылка…, 2001).
По пути следования не было налажено продовольственное обеспечение; отсутствовало необходимое медицинское обслуживание; люди неделями ехали в закрытых вагонах, и больные, и мертвые – вместе. Поспешность при выселении, холодные вагоны, не приспособленные даже для перевозки скота в зимнее время, морозы, отсутствие каких-либо человеческих условий и элементарной медицинской помощи в пути привели к большому количеству смертей в пути следования и по прибытии. В дороге умерло почти 1,5-2% из выселенных калмыков (свыше 1500 человек), и столько же прибыло к местам поселения тяжело больных. По прибытии на места поселения из числа выселенных калмыков только, в течение 1944 г. в Новосибирской области умерло 1510 человек (9,2%). Следовательно, и в других местах ссылки в 1944 г. умерло калмыков в процентном отношении почти столько же, потому что все калмыки в пути следования в ссылку и по прибытии находились в одинаковых условиях. К началу января 1945 г. калмыков на спецпоселении уже числилось 83 688 человек, т. е. на 9 295 человек (10%) меньше, чем в начале 1944 г. (Ссылка…, 2001).
Выселенные калмыки были разбросаны на обширном пространстве от Урала до Сахалина, от Заполярья до Алтая. По прибытии местное население относилось к незнающим русского языка (а таких было подавляющее большинство) переселенцам со страхом и недоверием. По прибытии на места полз слух о прибытии людоедов. Мне лично приходилось слышать рассказы переживших депортацию о том, как вокруг телег, на которых везли со станций полуживых людей бежали дети и кричали: «людоедов везут!».
В первые годы спецпоселения калмыки были низведены на уровень бесправных и преследуемых нищих. Тяжелый физический труд, холодный климат, болезни, голод, тоска по родине - все это было причиной высокой смертности спецпереселенцев. Их средний заработок был на 20-30% ниже среднего заработка кадровых рабочих на тех же предприятиях. Вновь прибывшие зачастую не обладали нужной квалификацией, и работа для них была непривычной. Часто положение усугублялось тем, что людей отправляли на работу, не учитывая их возраст, состояние здоровья, опыт предшествующей работы (Реммель, http://museum.omskelecom.ru/OGIK/scien_life/Izvestiya_8/Remmel.html). Несмотря на трудные условия, недостаток одежды, питания, сознавая необходимость помощи фронту, привыкшие к труду калмыки, не жалея сил и здоровья, работали и в местах депортации, вносили свой посильный вклад в разгром врага, в восстановление народного хозяйства. Многие калмыки, большинство которых составляли женщины и дети, работая в местах выселения, за трудовые успехи были награждены орденами и медалями Советского государства, в том числе и самыми высокими наградами - орденами Ленина, Трудового Красного Знамени (Ссылка…, 2001).
Спецпереселенцы утратили не только свой кров и имущество, но и основные гражданские права, провозглашенные Конституцией СССР. Практически они не могли воспользоваться правом на образование на родном языке, не имели возможности читать и получать литературу и периодическую печать на родном языке, их не призывали в армию (Реммель, http://museum.omskelecom.ru/OGIK/scien_life/Izvestiya_8/Remmel.html). Правительство СССР не ограничилось переселением калмыков, а дополнительно приняло меры по ужесточению режима их проживания в местах поселения (Ссылка…, 2001). Согласно правилам режима установленных для них, все они, начиная с младенцев, становились на учет в спецкомендатуры (Реммель, http://museum.omskelecom.ru/OGIK/scien_life/Izvestiya_8/Remmel.html), при этом за пределы мест поселения без разрешения комендатуры выезжать было нельзя. Спецпоселенцы-калмыки (каждый лично) обязаны были два раза в месяц в установленные сроки являться в спецкомендатуру на регистрацию в контрольном листе. В положении о ссыльных значилось: «Самовольная отлучка за пределы района расселения, обслуживаемого спецкомендатурой, рассматривается как побег и влечет за собой наказание в уголовном порядке, если самовольное отлучение из района расселения превышало одни сутки». За нарушение режима и общественного порядка в местах расселения спецпереселенцы подвергались штрафу до 100 рублей, или аресту до 5 суток (Свидетельствуют …, 1992). Но и это было не все: руководство страны, видимо, преследовало цель полностью распылить, уничтожить калмыцкий народ как этнос. Об этом свидетельствуют документы директивного характера руководства Генеральной прокуратуры СССР, МВД СССР, разъясняющие порядок привлечения к уголовной ответственности спецпереселенцев за побеги с мест их поселения, а также применение Указа Президиума Верховного Совета СССР от 26 ноября 1948 г. "Об уголовной ответственности за побеги из мест обязательного и постоянного поселения лиц, выселенных в отдаленные районы Советского Союза в период Отечественной войны". Согласно этому указу спецпоселенцы должны были остаться в этом статусе навечно, без права возврата к прежним местам жительства. Определялись даже меры ответственности: за побег с места обязательного поселения наказание — 20 лет каторжных работ. Кроме того, указ закрыл калмыкам доступ в учебные заведения (техникумы и вузы).
Опубликованные ежегодные справки отдела спецпоселений ГУЛАГа НКВД СССР и документы о положении прибывших калмыков к местам спецпоселения раскрывают трагическую судьбу калмыцкого народа в годы депортации, которые оказались годами геноцида. С конца декабря 1943 г. к нач. 1950-х гг. (с учетом родившихся, прибывших с фронта и из лагерей НКВД) численность калмыков уменьшилась почти на 40 000 человек (41,4%).
Края и области, получившие территорию Калмыцкой АССР, значительное время в 1944 г. были заняты упразднением, реорганизацией, переименованием калмыцких районов, населенных пунктов, колхозов, совхозов. Партийные организации районов в духе времени культа личности проводили активную идеологическую работу по одобрению и поддержке политики партии по выселению калмыков (Ссылка…, 2001). С 1 января 1944 г. Элиста вместе с большинством районов была передана в состав вновь созданной Астраханской области, а в июне того же года, в связи с новым районированием области, стала центром Степновского района и была переименована в город Степной. Восстановительные работы в городе в военные и первые послевоенные годы практически не проводились, так как Степной не был включен в правительственный план послевоенного восстановления районов и городов, пострадавших от немецкой оккупации. Для Астраханского облисполкома он был очень отдаленным, расположенным на самой границе области и не имевшем серьезного значения городом. Некоторое оживление в развитии города наступило в 1949-1950 гг., когда начались работы по строительству государственных полезащитых полос и дубравных лесонасаждений. В 1952 г. Степновский район был передан в состав Ставропольского края и стал центром освоения целинных и залежных земель, развития тонкорунного производства (Немичев, 1989). В годы депортации (1943-1956) часть опустевших населенных пунктов заселялась русским населением. Кампания по ликвидации КАССР была поставлена на широкую ногу. Помимо переименования населенных пунктов с калмыцкими названиями, переименовывалось все, что несло само слово калмык. Так калмыцкая порода скота была переименована в астраханскую, а сама статья «Калмыки» была изъята из БСЭ. Таким образом, даже слово «калмык» было вычеркнуто из официальной истории.
Причины депортации до сих пор ставят в тупик современных исследователей. В самом указе 1943 г. говорится об измене и массовом вредительстве при эвакуации скота, имущества, и восстановлении народного хозяйства. Однако, как свидетельствуют многочисленные факты, дело обстояло далеко не так. Весь калмыцкий народ не являлся предателем родины, кроме того, гораздо большее количество предателей являлось выходцами из многих других этнических групп (достаточно вспомнить целую армию Власова - РОА), которых однако депортация не коснулась. Исследователи этого периода считают, что депортация рассматривалась государством как превентивная мера военно-стратегического характера, имевшая целью создание более «надежного» слоя приграничного населения. Она не была случайным актом, совершенным при чрезвычайных обстоятельствах военного времени, и осуществлялась и до, и после войны (Реммель, http://museum.omskelecom.ru/OGIK/scien_life/Izvestiya_8/Remmel.html). По всей видимости, это мнение основывается на официальных правительственных документах, которые не публиковались в открытой печати. В них депортация народов объяснялась стремлением ослабить этническую напряженность в том или ином регионе страны, стабилизировать политическую обстановку (Ссылка…, 2001). Калмыцкий историк Максимов (Ссылка…, 2001) считает, что главные причины этой акции заключались не только в стремлении уничтожить целые этносы, но и в том, что советское руководство в какой-то степени желало переложить свои серьезные промахи, обернувшиеся поражениями в первые годы войны, потерями людских и материальных ресурсов, на некоторые малочисленные народы. Эта точка зрения представляется наиболее вероятной. Успехи немцев в первые годы войны, и в частности прорыв на Южном фронте летом 1942 г., конечно не могли не повредить советскому руководству, которое пыталось обелить себя, принимая решение о депортации ряда этнических групп.
Необходимо отметить роль калмыцкой эмиграции, поднявшей свой голос в защиту своих братьев и сестер, погибавших в сибирской ссылке. Вообще, в послевоенные годы, эмигранты первой (20-х гг.) и второй (43-45 гг.) волны, оказавшись в странах Европы, переживали критический период своего существования. Сложность заключалась в том, чтобы найти страну, которая согласилась бы их приютить и не прозябать дальше в лагерях для перемещенных лиц без элементарных прав и средств к существованию. Была создана организация «Калмыцкое представительство в Западной Европе», усилия которой, однако, не увенчались успехом. 17 стран по разным причинам отказали калмыкам в эмиграции. Не смогли помочь и международные организации по делам беженцев (International Refugee Organization (IRO) – Международная организация по делам беженцев, Управление Гуманитарной помощи и реабилитации (UNRRA)). После реорганизации руководства «Калмыцкого представительства в Западной Европе» представительство калмыков обратилось к американским властям. Это произошло в 1948 г. 31 августа 1951 г. Конгресс США принял закон об эмиграции калмыков, находящихся в Западной Европе на американскую территорию. Заслуга членов калмыцкого представительства также заключается в том, что это решение было принято, несмотря на то, что в то время в США действовал евгенический закон 1923 г., запрещающий иммиграцию китайцев и японцев. Под его действие могли попадать и другие азиаты, имеющие выраженные «японские» расовые признаки. Согласно резолюции Конгресса США калмыки были допущены для постоянного жительства в США, как выходцы из Юго-Восточной части Европы (Наминов-Бурхинов, 1997). Первая партия иммигрантов писала в анкетах, в графе «race» (раса) – «white» (белые). Позже, благодаря деятельности американских друзей и Толстовского фонда в Вашингтоне, Конгресс США принял закон о предоставлении калмыцким эмигрантам американского гражданства.
Первая группа калмыцких иммигрантов прибыла в Нью-Йорк 25 декабря 1951 г., за ней еще несколько, включая последнюю, многочисленную группу, прибывшую 22 февраля 1952 г. В конце 1950-х гг. еще одна община поселилась в Нью-Брунзвике, штат Нью-Джерси (около 50 миль к югу от Нью-Йорка в сторону Филадельфии). Вскоре после прибытия в США калмыки организовались в три общества: одно в Филадельфии, два в Нью-Джерси. Интересно отметить, что принадлежность к этим двум обществам в Нью-Джерси отражает старое племенное и территориальное деление на три основные этнические группы калмыцкого народа. В итоге, торгуты и бага-дэрбэты, а также ики дэрбэты, проживавшие на определенных землях Астраханской и Ставропольской губерний России, сообща создали собственную организацию а Хауэлле, в то время как калмыки «бузава», т. е. те, кто до Гражданской войны 1918-1920 гг. в России жил в Сальском округе Области Войска Донского (позже – Ростовская область), организовали подобное общество в двух милях к югу. Община в Филадельфии состоит только из калмыков «бузава». Руководители этих организаций избирались на определенный срок на общих собраниях своих членов (Борманжинов, 1997).
В декабре 1953 г. на собрании организации Калмыцкого братства и Калмыцкого комитета в Филадельфии, вести внешние дела Калмыцкого комитета и информировать международную общественность о судьбе калмыцкого народа в СССР был уполномочен Д. Бурхинов. В том же декабре калмыцкая делегация была принята в Госдепартаменте США и в ООН в Нью-Йорке. От делегации, на имя Генсекретаря ООН Дага Хаммаршельда, был вручен меморандум, в котором предлагалось, чтобы Комиссия по защите прав человека при ООН добилась от правительства СССР сведений относительно ряда депортированных народов (калмыков, чеченцев, крымских татар, карачаевцев, ингушей и балкарцев) и настояла, в соответствии с Уставом ООН, на освобождении уцелевших при депортации. В обращениях к руководству ООН, в адрес Бандунгской конференции стран Азии и Африки 1955 г., Государственному секретарю США, на радио, в газетах и журналах представители калмыцкой эмиграции привлекали внимание мировой общественности к судьбе калмыцкого народа, находящегося в ссылке (Наминов-Бурхинов, 1997).
Смерть Сталина в марте 1953 г. и устранение Берии в июле того же года сказались на положении спецпереселенцев лишь спустя год. В 1954 г. вышло постановление Совета Министров СССР «О снятии ограничений в правовом положении спецпереселенцев» (Некрич, 1993). Тем, кто занимался общественно-полезным трудом, было разрешено выбирать место жительства в данной области, крае, республике, куда они были выселены. Явка на регистрацию в органы МВД стала ежегодной, вместо ежемесячной. Это были лишь полумеры. Власть проявила неслыханную гуманность, разрешив снять с учета спецпереселенцев-детей в возрасте до 10 лет включительно. Малолетние дети освобождались от административного надзора и ограничений. Снимались с учета юноши и девушки старше 16 лет (те, кому полагалось выдавать паспорт), но лишь в том случае, если они зачислялись в учебные заведения. Им разрешался выезд к месту учебы в любой пункт страны. Штрафы и аресты как мера наказания за нарушение режима в местах поселения были отменены (Некрич, 1993). Это постановление значительно улучшило положение спецпереселенцев, но одновременно служило свидетельством узаконенного произвола, который применялся в прошедшие годы. Факт наличия специального пункта в Постановлении Совета Министров СССР о снятии со спецучета детей в возрасте до 10 лет, говорит сам за себя.
На закрытом совещании ХХ съезда КПСС Н.С. Хрущев назвал выселение калмыков «грубым попранием национальной политики Советского государства». Было официально заявлено, что депортация калмыков была актом произвола, сопутствующим культу личности Сталина. Это публичное осуждение массовых репрессий против калмыцкого народа имело принципиальное значение для судеб всех депортированных народов. Оно свидетельствовало о намерении нового руководства исправить извращения в национальной политике. 23 марта 1956 г. последовало Постановление Совета Министров СССР, согласно которому спецпереселенцам калмыкам была возвращена почетная обязанность – быть призванными на военную службу (Некрич, 1993). Переселенцев-призывников снимали со спецучета и ставили на военный учет.
Следующим актом правительства стало восстановление национальной автономии калмыцкого народа. Президиум Верховного Совета СССР 9 января 1957 г. издал Указ «Об образовании Калмыцкой автономной области в составе РСФСР». Элиста вновь стала областным центром. До 1957 г. Калмыцкая автономная область существовала в составе Ставропольского края (Алексеева, 2001). А 29 июля 1958 г. автономная область была преобразована в автономную республику, Элиста вернула себе статус столицы республики (Немичев, 1989). Однако после восстановления КАССР, территория республики оказалась урезанной: в составе Астраханской области остались 2 района (Долбанский и Приволжский, ныне Лиманский и Наримановский) (Гучинова, 1997); Калмыцкий национальный район Ростовской области не был восстановлен (Алексеева, 2001); кроме того, в ведении Дагестана оставалось 158 000 га отгонных пастбищ на так называемых Черных землях. Вплоть до 90-х гг. XX в. официальными лицами факты эти замалчивались.
Помимо территориальных, депортация калмыков привела к огромным человеческим, моральным и материальным потерям. Заметный урон понесла культура народа, одним из важнейших компонентов которой является язык. Аграрные районы Калмыкии, из которых было вывезено население, пришло в упадок. Изъятие скота причинило громадный ущерб животноводству. Был утерян опыт ведения хозяйства в местных условиях. Для поднятия отраслей сельского хозяйства требовалось время, чтобы воссоздать производительные силы.
Большая часть выживших калмыков вернулась в восстанавливающуюся республику, некоторые семьи остались на прежних местах проживания: Сибири, Казахстане, Киргизии и т.д. Известны случаи, когда остатки калмыцкой интеллигенции и научных кадров вносили значительный научный и культурно-просветительский вклад в развитие Казахстана, Киргизии, Хакасии и др. регионов.
Большая часть вернувшихся, сохранила прежний характер расселения, т.е. возвращались в основном в те районы, откуда были родом. Однако переселенцы, возвратившиеся на территорию бывшего Калмыцкого национального района Ростовской области столкнулись со многими неблагоприятными факторами, в том числе и скрытой формой дискриминации по национальному признаку, что вынудило их переселяться в Калмыкию (Алексеева, 2001). То же случилось и с вернувшимися на территорию бывших Долбанского и Приволжского районов. На протяжении всего периода с 1957 г. наблюдался неуклонный отток калмыцкого населения из этих районов ныне Астраханской области на территорию КАССР.
К последствиям депортации относится также изломанная психика сибирских поколений. На протяжении 13 лет бесправия и унижения люди методично запугивались представителями власти. Страх этот остался в них на всю жизнь. Подавляющее большинство детей рожденных уже после депортации ничего о ней не знало! В середине 90-х гг. мне приходилось расспрашивать стариков, которые из-за жившего в них страха отказывались рассказывать что-либо о своих сибирских годах!!!
Другим следствием депортации явилась почти полная потеря родного языка. В дисперсном расселении за 13 лет бесправия выросло поколение, для которого, может быть, первым языком оставался родной, но уже языком детства стал русский. В то время это был язык выживания, а для детей - частично и языком социальной реабилитации. В 60-е гг., подавляющая часть сибирских детей, вернувшись на родину взрослыми, со своими детьми в семье общалась уже на русском языке (Гучинова, 1997). На начало XXI в. успело вырасти 2 поколения калмыков, практически не знающих родной язык.
Восстановительные работы в республике в военные и первые послевоенные годы практически не проводились и начались только с начала 1957 г. Большую роль в этом процессе сыграл знаменитый генерал Б.Б. Городовиков. Из многих исторических личностей XX в. Б.Б. Городовикова следует отметить особо. Кадровый военный, он находился в армии с 16-ти лет. В октябре 1941 г. командовал 71-м кавполком 48-й Отдельной кавдивизии в Крыму, под Перекопом. Его конники проявили большую стойкость в боях с превосходящими силами противника. Дав последний бой в районе Алушты, Городовиков увел остатки полка с примкнувшими к нему пограничниками и моряками в район горы Средней, в Карасубазарские леса, и принял решение перейти на партизанскую тактику борьбы с фашистами в их тылу. В 1941 г. он первым на полуострове начал активные действия против врага. Командующий II немецкой армией Манштейн вынужден был сообщить в своем донесении Гитлеру, что немецким войскам ни днем, ни ночью не дают покоя остатки 48-й кавдивизии, которыми командует офицер монгольского происхождения. Во всех операциях Басан Бадминович участвовал наравне со всеми. Из своей снайперской винтовки он лично уничтожил десятки врагов.
В июне 1942 г. он был вывезен на самолете на "Большую землю". Городовиков участвовал в первом успешном летнем наступлении войск 31-го Западного фронта в августе 1942 г., 251-й стрелковой дивизией. 17 августа 1943 г. после выхода дивизии под его командованием на границу СССР был удостоен звания Героя Советского Союза с присвоением звания генерал-майора. Генерал Городовиков первым со своей 184-й Краснознаменной Духовщинской дивизией подошел к государственной границе Советского Союза. Именно его старший лейтенант Зайцев с 4-й ротой передового 2-го батальона капитана Губкина в 7.30 утра 17 августа 1944 г. пересек эту границу. И Городовиков же принял первый парад советских войск в 1944 г. на территории фашистской Германии, в городе Ширвиндте. Через год, уже в Маньчжурии, в августе 1945 г. он первым применил тактику внезапной нешаблонной атаки на прорыв укрепленного рубежа японцев без артиллерийской подготовки, увенчавшейся полным успехом. За боевые заслуги был дважды представлен к награждению второй золотой звездой Героя, в котором, однако, по политическим мотивам в связи с депортацией калмыцкого народа, ему было отказано, и очередное воинское звание генерал-лейтенант ему было присвоено через лишь 16 лет в 1959 г. с назначением на должность заместителя командующего Прикарпатского военного округа (Илишкин, 2002а).
После войны Б.Б. Городовиков первым из генералов Советской Армии перешел на партийную работу в 1961 г. и в течение 18-ти лет был главой Калмыцкой республики. Умер 17 августа 1983 г. в Москве и похоронен на Новодевичьем кладбище.
Восстановление Калмыкии в 1957 г. начиналось практически с нуля. В районы республики на военных машинах завозились люди. На месте уничтоженных жилищ строились новые. В 1957-1960 гг. в Элисте были восстановлены правительственные и министерские здания, управление связи и др. объекты, в эксплуатацию сдано 30 000 кв. м жилья, построено 1500 индивидуальных домов (Немичев, 1989). В 1959-1965 гг. было введено в эксплуатацию 22 промышленных предприятия, в том числе Каспийский машиностроительный завод, Элистинский мясокомбинат, трикотажная и швейная фабрики и др. объекты. С 6 ноября 1967 г. начато движение по ж/д ветке Элиста-Дивное (Зурумхинов, 1969). В 60-е гг. в Элисте вступили в строй домостроительный комбинат, кислородная станция, авторемонтный завод. Расширялся и реконструировался хлебозавод, кирпичный завод и др. предприятия (Немичев, 1989). На 1969 г. в республике с населением около 250 000 чел. работало около 250 общеобразовательных школ, в которых обучалось свыше 55 000 учащихся. В это время было осуществлено всеобщее восьмилетнее обучение детей. Также были созданы Калмыцкий научно-исследовательский институт языка, литературы и истории, Калмыцкий научно-исследовательский институт мясного скотоводства, Калмыцкая лесоопытная станция по мелиорации и орошению, целый ряд исследовательских пунктов и лабораторий. В этот комплекс влились Калмыцкий пединститут (впоследствии Калмыцкий госуниверситет) и ряд техникумов (Орехов, 1969). Линия элекропередач от Цимлянской ГЭС и ставропольской энергосистемы обеспечили город электроэнергией. В 1965 г. Элиста получила природный газ из Ики-Бурульского месторождения. В 1964 г. сдан в эксплуатацию водопровод Яшкуль-Элиста. Постройка асфальтированной дороги Элиста-Дивное, завершение строительства в 1969 г. ж/д Дивное-Элиста и сдача в 1970 г. аэропорта решили транспортные проблемы. В 1970 г. в городе действовали 16 предприятий. Объем вводимой в действие жилой площади достиг 189 000 кв. м. В Элисте заработали радиовещательная станция, телевизионный центр, Дом связи, вырос городской автопарк, появилось хозяйство легковых такси (Немичев, 1989). Так в период 1957-1970 гг. восстанавливалась или вернее воссоздавалась Калмыцкая АССР. С уходом Б.Б. Городовикова с поста главы республики в конце 70-х гг. экономическое развитие остановилось, а с конца 90-х по начало 2000-х и вовсе регрессировало.
С 31 марта 1992 г. КАССР стала Республикой Калмыкией – Хальмг Тангч, в составе Российской Федерации. 12 апреля 1993 г. Калмыкия стала президентской республикой. В начале 90-х гг. Калмыкия становится доступной для зарубежных сородичей, представителей европейских, американских диаспор и ойратов Китая. В это время республику посетили многие американские, канадские, французские и прочие граждане калмыцкого происхождения. Многие из них нашли своих родственников. В этот же период в Калмыкию приехало около 100 калмыков из Синьцзян-Уйгурского авт. района КНР. Большая часть их правда, впоследствии покинула Калмыкию. Осевшие же получили российское гражданство. По сообщению калмыцкого ТВ в настоящий момент (2004) в республике проживает 14 семей синьцзянских калмыков (с учетом женившихся на местных калмычках). Известно также, что в Калмыкии получили гражданство некоторые тибетцы, большинство которых составляют монахи. По всей видимости, это стало возможным благодаря статусу республики, более высокому в начале 90-х гг., нежели в наши дни.
В апреле 1994 г. в Республике был принят новый основной закон - "Степное Уложение". Первая статья Уложения гласит: "Республика Калмыкия есть равноправный субъект Российской Федерации, является ее составной, неделимой частью и осуществляет свою деятельность в полном соответствии с Конституцией Российской Федерации, Степным Уложением (Основным Законом) Республики Калмыкия, а также иным законодательством Российской Федерации и Республики Калмыкия". Впервые в Степном Уложении, принятом в 1994 г., в результате общественных дебатов был исключен механизм выхода из состава РФ. Таким образом, в 1994 г. со стороны калмыцкой администрации в лице президента РК последовал добровольный отказ от суверенитета. В 1995 г. учрежден пост Представителя Президента РФ в РК. В районах и Элисте представительные органы местного самоуправления отсутствуют. Вся полнота государственной власти сконцентрирована в руках исполнительных структур в лице представителей президента РК и их аппарата (Гучинова, 1997).
На начало XXI в. по административно - территориальному делению, принятому в РФ, Калмыкия имеет официальное наименование – Республика Калмыкия с административным центром в г. Элиста. Регион расположен в зонах степей, полупустынь и пустынь и занимает территорию с общей площадью 75 900 кв. км. Республика находится на юге – востоке европейской части РФ. На западе она граничит с Ростовской областью, на севере и северо-западе – с Волгоградской областью, на востоке – с Астраханской областью, на юге – с Республикой Дагестан и на юго-западе – со Ставропольским краем. Ее координаты составляют 44°50’ и 40°10’ в. д. и 41°40’ и 47°35’ с. ш. Протяженность территории республики с севера на юг 448 км., а с запада на восток – 423 км. На территории Калмыкии условно выделяются три природно-хозяйственные зоны: западная, центральная и восточная. Западная зона охватывает территории Городовиковского и Яшалтинского районов, центральная зона - территории Малодербетовского, Сарпинского, Кетченеровского, Целинного, Приютненского и Ики-Бурульского районов, восточная - территории Октябрьского, Юстинского, Яшкульского, Черноземельского и Лаганского районов. Наиболее благоприятной по почвенно-климатическим условиям является западная зона. Весьма крупной специфической территорией восточной зоны являются так называемые Черные земли.
С начала 90-х гг. с принятием в РФ, законов реабилитирующих репрессированные народы должна была произойти территориальная реабилитация калмыцкого народа. Напомним, что восстановленная в 1957 г. КАССР потеряла 2 района (Долбанский и Приволжский, ныне Лиманский и Наримановский), находящиеся ныне в составе Астраханской области; не был восстановлен Калмыцкий национальный район Ростовской области; кроме того, в ведении Дагестана оставалось 158 000 га отгонных пастбищ на Черных землях. Дагестанская администрация без вмешательства арбитражного суда решила признать территориальную принадлежность Калмыкии 158 000 га и заключила Соглашение по использованию этих пастбищ на принципах оплачиваемой аренды и ответственности за соблюдение требований экологии. Ситуация с Астраханской областью гораздо сложнее. 10 января 2003 г. президиум Высшего арбитражного суда РФ своим решением отменил как незаконно принятое постановление федерального Арбитражного суда Поволжского округа (г. Казань) от 14 июня 2001 г. о признании земель, расположенных в Лиманском районе Астраханской области по западную сторону железной дороги "Астрахань – Кизляр", за РК (Губанова, 2003). Этому предшествовала долгая бюрократическая война, причиной которой является борьба астраханской администрации за контроль над добычей рыбы и икры, отчислений в региональные бюджеты от КТК (Каспийского трубопроводного консорциума) и перспективные запасы углеводородного сырья. Что касается отношений с Ростовской областью, то нынешними властями РК, вопрос о восстановлении Калмыцкого района в Ростовской области даже не поднимается. А между тем Калмыкия существует с урезанной территорией уже около полувека.

Можно констатировать, что с 1918 по 1957 гг. происходит цепь событий, ведущая к уменьшению численности ойратских групп, населяющих европейскую территорию. Бакаев (2003) пишет, что согласно данным переписи населения 1989 г., спустя 92 года после Всероссийской переписи населения численность калмыков не достигла уровня 1897 г. Статистическая обработка результатов переписи показала, что:
- если бы не было жестокого побоища калмыков в период гражданской войны, искусственно организованного голода путем уничтожения основы жизни калмыцкого народа – животноводства, бегства из страны, то численность калмыков к переписи 1926 г. могла достичь 340 000, а фактически была меньше в 2,5 раза;
- при отсчете от численности 1926 г. калмыков могло быть к 1939 г. – 199 000, что больше фактического уровня на 48%. Причиной этого была насильственная коллективизация, уничтожение цвета нации в 30-х гг.;
- если за исходное принять численность на 1897 г., возможные естественные приросты и потери во время войн, то абсолютный прирост к 1989 г. мог бы достичь в СССР 840 000 – 850 000 человек.
По данным бюллетеня "Население и общество" (http://www.demoscope.ru/weekly/ssp/rus_nation.php) Центра демографии и экологии человека Института народнохозяйственного прогнозирования РАН, перепись 2002 г. показала в РФ 174 000 калмыков.
Такова вкратце история европейской ветви ойратов XX в.

***

Данные об истории ойрат, населяющих азиатскую часть материка (монголоязычных ойрат Китая и Монголии, а также тюркоязычных ойрат России) довольно скудны. Надеюсь со временем пробел этот будет восполнен. Пока же приходится довольствоваться фрагментами информации, имеющейся в русскоязычной литературе и устными сведениями ойрат- и халха-монгольских информаторов.
С 1890 по 1923 гг. на территории западной Монголии действовал Джа-лама (Дамби-Джамцан-лама) (http://zhurnal.lib.ru/g/gawrjuchenkow_j_f/ja-lama.shtml), по происхождению европейский ойрат, прославившийся среди монгол борьбой против китайцев, а среди русских древними обрядами жертвоприношений. Результатами деятельности Джа-ламы было изгнание китайского гарнизона из Кобдо (города на западе Монголии) и сбор вокруг себя монгольских сторонников, что в перспективе могло привести к созданию государственного образования. Но этого не случилось. В 20-х гг. в Монголии устанавливается коммунистический режим и осенью 1922 г. Джа-лама устраняется монгольскими военнослужащими, проникшими в лагерь Джа-ламы под видом паломников. По одним данным (Бугд Найрамдах. Монгол Ард Улсын туух, 1969) эту группу возглавили Дугаржав, Нанзад-батор и Балдоржи, по другим - операцию проводили калмыцкие командиры, служившие в Монголии в 20-х гг.
По свидетельству синьцзянских ойрат (торгутов) в 1943-1944 г. в Синьцзяне разразилась эпидемия какой-то странной болезни, в результате которой из трех человек выживал один. Болезнь эта уничтожала только ойрат, казахов и киргизов живших неподалеку она не коснулась (Илишкин, 1996). Имеется предположение, что они болели, возможно потому, что употребляли мясо тарбаганов. Однако возможна и другая причина. Намжавин Содмон - один из синьцзянских калмыков, ныне граждан РФ, передавал рассказы стариков, выживших в этой эпидемии. Они рассказывали что накануне эпидемии видели носатых свеловолосых людей, которые закрывая лица повязками, что-то разбрызгивали в степи. Последняя ойратская княгиня засвидетельствовала страшные последствия этого бедствия «в степи бродил бесхозный скот, кибитки стояли пустыми, а внутри них и вокруг белели человеческие кости». По времени это событие совпадает с депортацией калмыков в СССР, а по характеру (погибали представители только одной этнической группы) наводит на предположение о применении биологического оружия. Существует точка зрения, согласно которой, это была какая-то тайная операция советских спецслужб, по упреждению возможных выступлений против СССР. Однако, не имея каких-либо других сведений об этом событии, говорить что-то наверняка не представляется возможным.
В середине XX в. происходит раздел территорий, населенных ойратами между Китаем, СССР и Монголией. В результате этого раздела, единый массив населения оказался по разные стороны монголо-китайской границы. В наши дни это ойратское население западных аймаков Монголии и ойраты СУАР (Синьцзян-Уйгурский Автономный район) КНР, которые известны там под именем монгол. Этому предшествовали военные действия на территории Синьцзяна (по всей видимости дву- либо трехсторонние). Тогдашний руководитель Монголии Чойбалсан, пытавшийся присоединить эту территорию к Монголии, поддержал восстание казаха Османа (Оспана?) поставками оружия, военными инструкторами и сотней солдат с пулеметами. Но повстанцы вышли из под контроля и стали грабить и уничтожать гражданское население без разбору включая и ойрат. Для их подавления было задействовано 2000 монгольских военнослужащих. Часть беженцев - ойрат и казахов бежала в те годы в Монголию, где для казахского населения был даже создан отдельный аймак Баян-Öльгий. Так безуспешно закончилась попытка Чойбалсана по отторжению от Китая бывших территорий Зюнгарского ханства.
Часть китайских ойрат оказалась среди других монгол в составе армии Чан Кайши, и впоследствии далеко от мест первоначального расселения - на острове Тайвань, где в настоящий момент живут их потомки.
Таковы неполные и нуждающиеся в проверке сведения об истории монголоязычных ойрат XX в.
Об истории тюркоязычных ойрат известно также немного. В 1922 г. на Алтае была создана Ойротская автономная область, в 1948 г. переименованная в Горно-Алтайскую (Цыбиков, 1991), c 1991 г. это Республика Горный Алтай (Агеева, 1990), а с 1992 г. - Республика Алтай, один субъектов в составе Российской Федерации.

***

Современные монголоязычные ойраты, расселенные в азиатской части материка - потомки ойрат хошутского ханства в Тибете, немногочисленного уцелевшего населения Зюнгарского ханства и потомки населения Калмыцкого ханства, в разное время по разным причинам покинувшего европейскую территорию. Шильгин Норбо (1999) пишет, что ойрат, живущих в Кукуноре, сейчас называют «императорскими монголами» (degedü Mongγol), и их потомки кочуют на территории Тибето-Монгольского автономного округа, Монгольского автономного округа, Монгольского автономного уезда к югу от реки Хатун-гол, а также других уездов нынешней провинции Цинхай. Потомки алашаньских хошут, некогда отделившиеся от своих кукунорских собратьев, обитают в настоящее время в Алашаньском аймаке Внутренней Монголии. В 1704 г., когда племянник торгутского Аюки-хана Арабджур со своими подвластными людьми отправился в Тибет на богомолье, то цинский император Канси с целью вызвать конфликт между волжскими ойратами и Джунгарией задержал их в своих владениях, не позволив им вернуться на родину. Сейчас их потомки живут в Эцзэнэйском хошуне Алашаньского аймака Внутренней Монголии.
Потомки подданных людей Амурсаны в настоящее время проживают в основном в провинции Хэйлунцзян. В Эвенкийском хошуне в Кулун-Буйире также есть небольшая группа öлöт, и это, по-видимому, остатки подданных людей Галдана Бошогту-хана. Кроме того, в нынешнем Убсунурском аймаке МНР живут потомки дэрбэт, кочевья которых (в последние годы существования Джунгарского ханства) находились в западной части Монголии, но которые, будучи недовольны джунгарским ханом Давачи, откочевали в 1753 г. в Халху. Потомки возвратившихся 1771 г. с Волги новых торгут нойона Шээрэнга кочуют в большинстве своем в окрестностях Кобдо в Монголии, и лишь часть их оказалась в местности Джимсайр в Синьцзяне. В Кобдосском аймаке нынешней Монголии кочуют и так называемые новые хошуты князя Буянкэшига, а также так называемые öлöты (князя) Дамби. Это – потомки тех öлöт, которых Дамби и супруга князя Дашидавы, недовольные джунгарским ханом Лама-Дарджой, увели с собой в 50-х годах XVIII в. из Джунгарии в Халху. Кроме того, в Монголии имеется еще одна группа öлöт. Это – потомки öлöт, которые обосновались в Халхе во времена Галдана Бошогту-хана.
Джунгаров, укрывшихся от резни 1754-1758 гг. на территориях – Казахстана, Восточного Туркестана и России, осталось в живых более 20 000 чел. Впоследствии цинские власти превратили их в пастухов казенных стад и охранников и поселили в Или, Тарбагатае и на Алтае. Сейчас их потомки проживают в Синьцзяне (Шильгин Норбо, 1999).
Данные о численности ойрат в Китае противоречивы: 147 100 чел. на 1995 г., источник: Bethany World Prayer Center (http://www.bethany.com/profiles/p_code/1632.html); 250 000 чел. на 1996 г., источник: устная информация Катушова К.П., председателя общества «Хальмг Тангч», посещавшего СУАР КНР.
Уцелевшими потомками населения Зюнгарского ханства являются также ойраты Средней Азии, в настоящее время, по всей видимости, полностью ассимилированные в среде оседлых мусульманских групп. В Бухарском эмирате в нач. XX в. существовало племя калмок, численностью около 9000 чел., населявшее Бухарский оазис, частью бас. Аму-Дарьи и Шахрисябз (Материалы по районированию Средней Азии, 1926). Согласно переписям, в нач. XX в. в Ферганской области проживали от 200 до 600 калмыков (Обзор Ферганской области за 1888 год; Статистический обзор Ферганской области за 1909 год, 1910; Статистический обзор Ферганской области за 1910 год, 1912; Материалы Всероссийских переписей. Перепись населения в Туркестанской Республике, 1924). Данных по численности и языковой принадлежности этих ойратских групп на кон. XX в. нет.
Другим осколком населения Зюнгарского ханства являются ойраты современного Кыргызстана, известные под именем сарт-калмаков. На кон. XX в. их численность составляла более 10 000 чел. (Илишкин, 1996). Современные сарт-калмаки, потомки зюнгарских öлöт (Бурдуков, 1935), включившие в свой состав ряд кыргызских родов (Абрамзон, 1960). В языковом отношении они билингвы (калмыцкий-кыргызский), употребляют также русский язык (Тенишев, 1976), однако молодое поколение переходит на кыргызский язык.

Современные тюркоязычные ойраты, также как и часть монголоязычных, являются потомками населения Зюнгарского ханства. Существует мнение, согласно которому, предки этих тюркоязычных групп носили название ойрат еще с XIII в., входя в состав раннего ойратского союза. Этот вопрос требует дальнейшего внимательного изучения. В наши дни тюркоязычными ойратами являются группы группы северных (в дореволюционной литературе - черневые татары) и южных алтайцев (в дореволюционной литературе именовались калмыками белыми, алтайскими, горными, порубежными, бийскими). В российской этнографической литературе считается, что северные алтайцы включают тубаларов (левобережье р. Бия и северо-западное побережье Телецкого оз.), челканцев, или лебединцев (бас. р. Лебедь), кумандинцев (среднее течение р. Бия); южные алтайцы (бассейн р. Катунь и ее притоки) - алтай-кижи, теленгитов, телесов, телеутов. Все эти объединения сложились на современной территории их расселения в течение ХVII-ХIХ вв. В них оказалась включенными разнородные по своему происхождению родоплеменные группы (самодийские, кетские, монгольские), усвоившие тюркский язык, и собственно тюркоязычные. В XX в. все названные группы объединены под общим самоназванием алтай-кижи (человек Алтая) (http://www.ethnos.nw.ru/cgi-bin/el.exe?etnoscod=125). Однако алтайский исследователь Самаев (1991) уточняет, что коренное население Алтая в XVII - середине XIX в. состояло из теленгитов и близких к ним по языку и происхождению трех малочисленных этнических групп: кумандинцев, тубаларов и чалканцев. В отношении южных алтайцев он пишет, что выделение этнических групп телесов, телеутов и алтай-кижи является необоснованным. Телеуты появились в источниках в результате искажения этнонима теленгит (теленгут). Телесцами в источниках именовались жители одного из теленгитских стоков, которыми правила династия зайсанов из теленгитского рода тёлёс. Появление же этнонима алтай-кижи не связано с образованием во второй половине XVIII-XIX в. нового этноса. Алтай-кижи представляет собой усеченный вариант наименования алтай-теленгит кижи. Алтай-теленгиты не являются новым этническим образованием, сложившимся после падения Зюнгарского ханства, они существовали как часть теленгитского этноса еще в XVII - первой половине XVIII в. Кроме того, помимо этнонимов «калмык», «зюнгар», «теленгит» в XVII-XVIII вв. по отношению к предкам современных алтайцев употреблялся этноним «урянхай», использовавшийся также в отношении предков тувинцев и ряда других этнических объединений (Самаев, 1991).
Алтайский язык относится к кипчакской ветви тюркской группы алтайской языковой семьи (близок к киргизскому языку). Подразделяется на собственно алтайский диалект, теленгитский (ныне считается говором), телеутский (самостоятельный язык в Кемеровской области), тубаларский (говор в Чойском районе), кумандинский (самостоятельный язык в Алтайском крае). Литературный язык сформировался на основе собственно алтайского диалекта. По данным на 1989 г. алтайский язык считают родным 85,1% алтайцев.
Во времена существования Зюнгарского ханства тюркоязычные ойраты пользовались «Тод бичг» (ясным письмом), введенном Зая Пандитом. С 30-х гг. XIX в. письменность на базе русской графики. Традиционная религия алтайцев - шаманизм. С нач. XVII в. среди всех ойратов распространяется тибетский буддизм - ламаизм, но, по всей видимости, для алтайских групп это распространение носило поверхностный характер. С 50 - 70-х гг. XVIII в. царской администрацией проводилась политика христианизации алтайцев. Особенно активно она велась со второй половины XIX в. - после открытия Алтайской духовной миссии. По данным переписи населения 1897 г., 34,5% алтайцев были православными. С нач. ХХ в. среди алтайцев начал распространяться т.н. бурханизм (от имени духа Алтайских гор Бурхана) - разновидность ламаизма в сочетании с элементами шаманизма.
Сейчас алтайцы живут в Республике Алтай (59 100 по данным на 1989 г.), в Алтайском крае Кемеровской области (5 400), Казахстане (689), Узбекистане (191) и др. Общая численность алтайцев 70 800 чел. (по данным на 1989 г.). http://www.ethnos.nw.ru/cgi-bin/el.exe?etnoscod=125
По данным бюллетеня "Население и общество" (http://www.demoscope.ru/weekly/ssp/rus_nation.php) Центра демографии и экологии человека Института народнохозяйственного прогнозирования РАН, перепись 2002 г. показала в РФ 67 000 алтайцев.

ЛИТЕРАТУРА

1. Абашин С.Н. Чай в Средней Азии: история напитка в XVIII-XIX веках. // Сб.: Традиционная пища как выражение этнического самосознания. - М.: Наука, 2001. Стр. 204 – 230.
2. Абрамзон С.М. Этнический состав киргизского населения Северной Киргизии, сб. «Труды киргизской археолого-этнографической экспедиции», IV, М., 1960, стр. 22-31, 86-87, 88, 90-91, 91-92. цитировано по Тенишеву, 1976.
3. Алексеева П.Э. О расселении калмыков на Дону // Вестник КИГИ РАН. Элиста, АПП «Джангар», 2001. 4. Бакаев П.Д. О демографии трагедии // Политические репрессии в Калмыкии в 20-40-е гг. XX века. АПП «Джангар», Элиста, 2003.
5. Берия – Сталину: «Настоящим докладываю» // Книга исторических сенсаций. - М., 1993. цитировано по Реммелю.
6. Борманжинов Араш. Записки о калмыцкой диаспоре. Калмыки в США: 35 лет спустя. // Теегин герл (Свет в степи). Литературно-художественный и общественно-политический журнал. Элиста, №6, август-сентябрь, 1997.
7. Бугай Н.В. Жду вашего справедливого решения // Дружба народов. - 1993. - № 8. цитировано по Реммелю.
8. Бугд Найрамдах. Монгол Ард Улсын туух: Гутгаар боть. – Улаанбаатар, 1969, - 203 - р тал. цитировано по Цыбиков, 1991.
9. Бурдуков А.В. Каракольские калмыки (сарт-калмаки). «Советская этнография», 1935. цитировано по Тенишеву, 1976.
10. В годы суровых испытаний. Боевой путь 110-й ОККД. Элиста, 1976. по Очирову, 2001b.
11. Губанова А. Высший арбитражный суд РФ отверг претензии Калмыкии на территории нашей области // Волга № 5 (24310) 15 Января 2003.
12. Гучинова Эльза-Баир. РЕСПУБЛИКА КАЛМЫКИЯ. Модель этнологического мониторинга. Москва, 1997.
13. Дробязко С., Каращук А. Вторая мировая война 1939 - 1945. Восточные легионы и казачьи части в вермахте. М.: АСТ, 1999.
14. Житецкий И.А. Астраханские калмыки. Наблюдения и заметки. В 2-х очерках. Астрахань, 1892.
15. Зурумхинов П. Б. Перспективы развития экономики и культуры Калмыцкой АССР // УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ. Выпуск 8. Серия истории. Элиста – 1969.
16. Илишкин Н.У. 80 лет назад в Крыму // Известия Калмыкии, 25 мая 2002.а.
17. Илишкин Н.У. http://www.bumbinorn.ru/index.php?page=8
18. Илишкин Н.У. На войне как на войне. // Известия Калмыкии. Пятница, 23 августа 2002. № 168-169 (2819-2820).b.
19. Илишкин Н.У. Сородичи с разных континентов. Ойрат-калмыцкое зарубежье. Элиста, АПП "Джангар", 1996.
20. Илишкин Н.У., Илишкин Л.Н. Сладкий запах полыни. Калмыцкое зарубежье. Элиста, ТОО "Альянс", АПП "Джангар", 1994.
21. Илишкин Н.У., Оглаев Ю.О. Родина помнит. Элиста, 1988. цитировано по Очирову, 2001b.
22. Илюмжинов Н. В боях на Дону // Известия Калмыкии. Вторник, 27 августа 2002 г. № 171 (2822).
23. Калмыкия в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. Документы и материалы. Элиста, 1985. цитировано по Очирову, 2001b.
24. Кичиков М.Л. Во имя победы над фашизмом. Элиста, 1970. цитировано по Очирову, 2001b.
25. Кичиков М.Л. О некоторых вопросах истории Калмыкии в годы Великой Отечественной войны // Ученые записки. Серия историческая. Вып. 6. - Элиста, 1968. С.177. цитировано по Очирову, 2001b.
26. Кичиков М.Л. О некоторых историографических проблемах Советской Калмыкии периода Великой Отечественной войны // ПРОБЛЕМЫ АЛТАИСТИКИ И МОНГОЛОВЕДЕНИЯ. (Тезисы докладов и сообщений Всесоюзной конференции). Элиста, 1972.
27. Материалы Всероссийских переписей. Перепись населения в Туркестанской Республике. Ташкент, 1924. Вып. 4: Сельское население Ферганской области по материалам переписи 1917 года. С. 57. цитировано по Абашину, 2001.
28. Материалы по районированию Средней Азии. Ташкент, 1926. Кн. 1: Территория и население Бухары и Хорезма. Ч. 1: Бухара. С. 211. цитировано по Абашину, 2001.
29. Наминов-Бурхинов Д. Борьба за гражданские права калмыцкого народа. Москва-Элиста, 1997.
30. НАРК. Ф. П-1. Оп.3. Д.616. Л.63. цитировано по Очирову, 2001b.
31. НАРК. Ф. Р-131. Оп.1. Д.1018. Л.5. цитировано по Очирову, 2001b.
32. НАРК. Ф. Р-131. Оп.1. Д.1123. Л.2-4. цитировано по Очирову, 2001b.
33. Некрич Н. Наказаные народы // Нева. - 1993. - № 10. цитировано по Реммелю.
34. Немичев И.С. Элиста: Путеводитель. – 2-е изд., перераб. и доп. – Элиста: Калм. кн. изд-во, 1989.
35. Обзор Ферганской области за 1888 год. Новый Маргелан. Б.г. С. 13. цитировано по Абашину, 2001.
36. Оглаев Ю.О. Вклад трудящихся Калмыкии в укрепление Советско-монгольского сотрудничества (1921-1924 гг.) // ПРОБЛЕМЫ АЛТАИСТИКИ И МОНГОЛОВЕДЕНИЯ. (Тезисы докладов и сообщений Всесоюзной конференции). Элиста, 1972.
37. Оглаев Ю.О. Крестьянство Калмыкии в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. // Вклад трудящихся Калмыкии в победу над фашистской Германией (1941-1945 гг.). Элиста, 1999. цитировано по Очирову, 2001.
38. Оконов Б.Б. К святыням Тибета // Новая неделя. 16 января 2004 г., №3 (580).
39. Орехов И.И. 50 лет Советской власти в Калмыкии // УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ. Выпуск 8. Серия истории. Элиста – 1969.
40. Очиров У.Б. Военные мобилизации в Калмыцкой АССР в период Великой Отечественной войны // Великая Отечественная война: события, люди, история. (Сборник научных статей). Элиста: АПП «Джангар», 2001.b.
41. Очиров У.Б. Калмыцкие национальные части в составе донской армии в период гражданской войны // Вестник КИГИ РАН. Элиста, АПП «Джангар», 2001.a.
42. Очиров У.У. Навечно в памяти народной // Ученый, учитель, человек. Элиста, 1996. цитировано по Очирову, 2001b.
43. Прозрителев Г.Н. Военное прошлое нашихъ калмыкъ. Ставрополь. Типографiя Губернскаго Правления. 1912. Репринтное вопроизведение издания 1912 года с комментариями и иллюстрациями издательства «Эбелек» 1990.
44. Реммель Г.Г. Депортация калмыков в Омскую область // Известия Омского государственного историко-краеведческого музея № 8. // http://museum.omskelecom.ru/OGIK/scien_life/Izvestiya_8/Remmel.html
45. Самаев Г.П. Горный Алтай в XVII - середине XIX в.: Проблемы политической истории и присоединения к России. Монография. - Горно-Алтайск: Горно-алтайское отделение Алтайского книжного издательства, 1991.
46. Санджиев Б.С., Кичиков М.Л. К подготовке документального сборника «Калмыкия в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» // Записки КНИИЯЛИ. Серия историческая. Вып. 4. - Элиста, 1964. С.64. цитировано по Очирову, 2001b.
47. Свидетельствуют архивы НКВД: «Последствия депортации народов» // История СССР. - 1992. № 1. цитировано по Реммелю Г.Г.
48. Ссылка калмыков: как это было. Сборник документов и материалов. Элиста, Калмыцкое книжное издательство, 2001.
49. Статистический обзор Ферганской области за 1909 год. Прил. 3. Ведомость о населении Ферганской области по национальностям за 1909 год. Скобелев, 1910. цитировано по Абашину, 2001.
50. Статистический обзор Ферганской области за 1910 год. Прил. 3. Ведомость о населении Ферганской области по национальностям за 1910 год. Скобелев, 1912. цитировано по Абашину, 2001.
51. Тенишев Э.Р. О языке калмыков Иссык-куля // Вопросы языкознания №1, 1976.
52. Цыбиков Г.Ц. Избранные труды в двух томах – 2-е изд., перераб. – Т. 2: О Центральном Тибете, Монголии и Бурятии. – Новосибирск: Наука. Сибирское отделение, 1991. – 232 с., 0,5 л. вкл.
53. Шильгин Норбо. Зая-пандита (материалы к биографии). Элиста: Калмыцкое книжное издательство, 1999.
54. Эрдниев У.Э. Калмыки. Элиста: Калмыцкое книжное издательство, 1980.
55. John Gunther "Inside Russia Today", Harper&Brothers, New York, 1957-1958.

26 мая 2004 г.